Семейные истории

навязала я всякой всячины цельный мешок. А что такого? Пару дней - и на выходе ЭКСКЛЮЗИВНАЯ вещичка для малышки.

Приношу этот "узел тряпья" к ним домой. И наблюдаем с подружкой следующую картину.

Беременная внучка тут же разложила все по кровати, позвала своего мужа, и давай восторгаться.

- Ой, вот это мы наденем на первую прогулку, правда, Кирюш?

- Угу, - мрачно согласился Кирюша. – Только сначала оденем памперсы...

- Офигеть, смотри, Киря, это же шедевральный комплектик... Мы его оденем на первый прием к педиатру. Точно, Кир?

- Да, - еще более упадническим тоном отозвался Кир и добавил - только сначала оденем памперсы...

- Блин! Такой красивый песочник! Вау! Мы в песочнице будем самые модные. Ты посмотри, Кирик, ведь таких вещей нигде не купишь! Это шедевр. Представляешь, дорогой, мы выходим во двор...

- Но, сначала оденем памперсы, - как-то уж буднично пробубнил свое он.

- Кира! Очнись! Какие памперсы?

- Любимая, понимаешь, что если СНАЧАЛА НЕ НАДЕТЬ ПАМПЕРСЫ, то все шмотки пойдут просто в мусоропровод?

Железная логика. Причем, чиста мужская.

Уважаю юношу.

в японских традициях – слова «нет или нельзя» - запрещены. Но баловать – это не синоним «отсутствия требовательности».

Пацан лет 8. Немного смахивает замашками на героя О’Генри «Вождь краснорожих».

Касса висит. Все ждут. У бабушки легкий диалог-троллинг с внуком. Чтобы было понятно – ассоциативно:

Бабушка – крепкая блестящая рельса.

Внук – гибкий, юркий трос.

- Сходи в туалет.

- Может не надо?

- Может и не надо. Но останавливаться я не буду.

- А я в окно!

- Встречный ветер.

- Я открою окно в багажнике (видимо у бабули джип).

- Хорошо. Намочишь джинсы – сам постираешь и помоешь машину.

(пауза)

- Лааадно…

(пацан уходит…возвращается)

- Руки помыл?

- Да!

- Зачем врать?

- Как, бабуля? ?

- Манжеты сухие.

(пацан губами восхищенно переживывает то ли «твою мать», то ли «бл. . ть»…. уходит-приходит)

- Может я пойду покормлю голубей?

- Иди.

(пацан уходит, возвращается с возмущенным лицом)

- Там у входа два дяди курят.

- Выйди и скажи им, что на заправке курят дебилы отмороженные. Пусть затушат.

(он убегает со счастливым шкодным лицом…возвращается быстро…. за ним двое…. такие…сильные…. уверенные…крепкие…. демонстративно держащие сигареты в руках…. я бы при встрече с ними - перешел на другую сторону улицы. Взгляд лениво вопросительный «…и…чо за…на». Дальше по сценарию. Бабушка видит их заход. Публика делится пополам. Одна достает телефоны и поп-корн. Вторая – в поисках аптечки. Охранник что-то сосредоточенно рассматривает за окном). Муха под потолком увлеченно потирает лапки.

- Если вы ищите кто послал мальчика – это ко мне. Если начнешь ругаться матом – я тебе свисток сумкой разобью.

- Слышь, мамаша…

(его перебивают, как в школе, когда учительница «накладывает» железным интонациями на глупые комментарии ученика-хулигана).

- Ты не охренел, пасынок? Какая я тебе – мамаша, полудурок ты аморфный. Если ты думаешь, что своим целлюлитом меня прессанешь, то дико облажался. Рот даже больше не открывай. Ты все уже себе наговорил. Не тяни ко дну свою долю, а то проотвечаешься.

(пацан не обращая внимания на происходящее невозмутимо выбирает колу…бабушка на секунду к нему, не меняя напора)

- Возьми лайт, там сахара меньше

(возвращается обратно в монолог)

- Затушили сигареты оба, и выкинули. Идиоты, умалишенцы, прости господи.

(как у Гоголя – немая сцена, даже муха притихла…. один из парней вдруг хватается телефон, и с деловитым видом выходит…. второй за ним…)

- Бабуля, а если я тоже буду курить?

- Если ты будешь подтягиваться 25 раз, и тебе нечем будет заняться, и некуда тратить деньги – обкурись. Только стул вытирай.

- Зачем?

- Никотин из попы будет сочиться.

- Бабуля, ты же старая – а как вы раньше переписывались, айпедов и телефонов не было!

- На бересте, бл. ть.

(слегка заканчивается ее терпение)

Пацан счастливо улыбается.

Кассирша: «Касса заработала».

Публика аплодирует.

из города. Хоть дом и оформлен на меня, но по сути он принадлежит родителям, я никогда к ним не приезжаю, предварительно не спросив, удобно ли им.

Моя жена об этом узнала случайно, когда родители решили ей похвастаться, какой у них сын хороший, дом им купил. Уже в браке жена вдруг решила, что если этот дом оформлен на меня, значит он мой, а значит, и её тоже, ведь в браке всё общее. Я ей объяснял, что это не так, но она не понимала, либо делала вид, что не понимает. Она без моего ведома и ведома моих родителей стала приезжать отдохнуть в дом, типа развеяться. Считала, что мои родители там гости, а она — хозяйка.

Один раз родителей не было дома, жена решила перелезть через забор, чтобы войти. Думала, что ключ под ковриком. В итоге проторчала у дверей три часа, замерзла, позвонила моим родителям, а они оказались в гостях у друзей и на ночь возвращаться домой не собирались. Винила в этом жена, конечно, меня, потому что у меня нет ключа от "моего" дома. А я вообще был на смене и не знал, что происходит.

Было, когда она в свой выходной утром приехала к родителям, а они её "приняли плохо и завтрак не приготовили", и это в 7 утра-то.

Таких вот выходок было несколько, и все они происходили, когда я был на сутках и не знал этого. Я жене строго уже сказал, что если она без приглашения ещё раз сунется к родителям, то мне придётся подумать над тем, стоит ли дальше с ней жить. Какая истерика была! Обиделась на меня, уехала в гости к своей сестре в соседний город. И я стал немного понимать, почему мама после первого знакомства с женой сказала мне, чтобы я набирался терпения.

сзади меня.

Уродский мальчик все время шелестел оберткой печенья, а его мамаша под Сибелиуса громким шепотом говорила ему: «Запивай водичкой, Славочка, запивай, не в сухомятку чтоб».

И он отвечал в полный голос: «А скоро кончится? Мам, отдай планшет. »

Когда я обернулась, грозно свела брови, она развела руками и сказала: «Ребенок, кушанькать хочет». И сынка продолжил жрать.

Потом сынуля громко сказал: «В туалет хочу». (Очевидно, писинькать. ) и стал пробираться к выходу посреди второго концерта Рахманинова. Я покрылась пятнами ненависти и мне стало не классики.

Вот так откроете вы однажды дверь, а ваша Дюймовочка привела в дом Славика. «Мам, ну чего ты? Ты посмотри какой он няша, и реснички у него длинные. Темненький! Я же обожаю темненьких и тем более Козерог. »

И ты запустишь этого козерога в свой дом. А за ним и его козерожья мамаша подтянется.

И когда вы поедете в аэропорт провожать молодых в свадебное путешествие, она ринется к багажнику, Славику наперерез, с криками: «Оставь чемодан! Я сама! »

А вам скажет: «Господи, я не понимаю, как Славочка это все выдерживает. Вы, извините, но надо что-то делать. Вы видели, как он чемодан тяжелющий тащит, а ваша в сумочке копается. Ему же нельзя тяжелое, у него же миопия! »

А потом вы позвоните дочке, а она в слезах: «Как отдыхаем? Да никак, мама. ЭТА все время звонит, они по шесть раз на дню созваниваются, это какой-то маразм. А потом просит меня к телефону и лечить начинает:

«На солнце Славику нельзя, ему вредно. В ресторанах его не корми, ты же знаешь, у него неправильный обмен веществ, я же ему всё на пару, да тушененькое. Мам, мне кажется, она скоро заставит меня памперсы купить и ему на задницу натягивать каждые полчаса! »

А потом жаба-мать придет к вам на новый год, и будет с осуждением смотреть на ваших пьяненьких, но веселых и успешных подруг и шептать, как «Славик устает на работе, сколько же можно на нем ездить. А домой приходит, а там ни накрыто и не наложено»… И кивнет на телик, который подарит вам ваша Дюймовочка, ее недавно повысили до замгенерального.

А тут еще этот Рахманинов и как я взбесилась, и как повернусь к ним, и как зашиплю Славику: «Я сейчас тебе эту шуршащую бумажку в жопу затолкаю. »

И отпустило меня как-то. Все же классическая музыка расслабляет.