Свежие истории от 12 марта 2015

бывших "языков" на улицах своего Ганновера. Рассказывать о войне не любит, но если его разговорить – заслушаешься. Мой сынишка, для которого до того Великая Отечественная была где-то в одном ряду с Куликовской битвой, от него просто не отходил. Тетя Шура – портниха, до сих пор иногда что-то шьет немкам-соседкам и сама очень элегантно одевается.

Они уже собирались к нам лет за пять до того, но тогда что-то не сложилось. А тут вдруг устроили вояж по всей Америке, навестили друзей и родственников пяти или шести городах, плюс автобусные экскурсии в Гранд Каньон, на Ниагару и куда-то еще. Я бы хорошо подумал, прежде чем давать себе такую нагрузку. А они – ничего, под конец только подустали. В последний вечер дядя Саша задремал в кресле, а тетя Шура, оглядываясь на мужа, рассказала, что именно заставило их отложить поездку. Примечательная история.

Живут они, как и большинство наших стариков в Германии и значительная часть трудоспособных, на "социал" — пособие по бедности. Можно спорить, насколько это пособие помогает людям вести достойную жизнь или, наоборот, делает из них иждивенцев, но дядя Саша свою контрибуцию от немцев точно заработал. Жизнь на социал имеет свои особенности – например, нельзя держать деньги на банковском счету, а то решат, что ты недостаточно бедный, и прощай пособие. Поэтому сбережения (какие там у стариков сбережения – пару тысяч евро) хранят дома в наличке. И так получилось, что многие подруги отдали свои деньги на хранение тете Шуре. Одни были одиноки и боялись, что деньги пропадут после их смерти, другие не доверяли приходящим уборщицам и сиделкам, третьи, наоборот, жили с детьми и опасались пьющих зятьев и жадных невесток. Им казалось, что в тети-Шурином "банке" деньги будут целее – и так оно, в общем-то, и было.

"Банк" представлял собой пухлый конверт с купюрами, лежавший в шкафу. Тогда как раз ввели евровалюту, и дядя Саша понемногу брал из конверта марки и обменивал на евро. И вот он пришел с очередной стопочкой евро, открыл шкаф, чтобы положить их на место – а конверта нет! Сперва они не очень испугались: у тети Шуры была привычка, если шаги на лестнице заставали ее с конвертом в руках, куда-нибудь его быстренько прятать. Поискали в местах возможных заначек – не нашли. Поискали более тщательно – нет конверта. Перерыли всю квартиру с шагом в сантиметр – нету. Стали вспоминать, был ли в доме кто-нибудь посторонний. Нет, никого не было, только внучка-старшеклассница забегала попить чаю. Но на внучку они, конечно, не подумали. Пригласили гадалку, она поделала пассы руками и уверенно сказала, что деньги в квартире, в такой-то зоне. Эту зону (треть квартиры примерно) перерыли еще раз, с шагом в миллиметр, но все равно ничего не нашли.

Пропало около 15 тысяч евро, сумма для стариков неподъемная. О том, чтобы рассказать "вкладчикам" о пропаже и отказаться возвращать, у них даже мысли не возникло. С одной стороны, это очевидно и восхищаться тут нечем, долги надо отдавать, с другой – мало ли наше с вами поколение "кидали" и лучшие друзья, и банки, и государство. Более примечательно, что у Шуриков есть сын и дочь, они живут тоже в Германии, работают, и для них 15 тысяч – сумма ощутимая, но не запредельная. Но разве можно беспокоить детей, у них своих забот хватает. Детям тоже ничего не сказали, решили выкручиваться сами.

Они полностью перестали тратить деньги на себя, все пособие до последнего пфенинга шло на компенсацию потери. Благо в Германии есть места, где можно бесплатно получить еду – где-то тарелку супа, где-то черствый хлеб, где-то крупу или консервы. Они выучили все эти места и графики их работы и ни одной раздачи не пропускали. Тетя Шура набрала заказов на шитье, насколько позволяли постепенно отказывающие глаза и руки. Дядя Саша подрядился встречать из школы чужих детей. Еще одной статьей дохода стала сдача квартиры под ночлег командированным из России. Бизнес незаконный – квартира-то государственная – и рискованный, но одна ночь страха равнялась пяти перешитым кофточкам.

Вот я пишу это и прямо вижу кривые ухмылки читателей: мол, чем ты, автор, пытаешься нас разжалобить, у нас в России все пенсионеры так живут, а те, у кого дети понабрали кредитов или ушлые жулики выманили деньги на БАДы и пылесосы, живут в десять раз хуже. Ваша правда, только в этом не я виноват и не дядя Саша с тетей Шурой, а кто виноват, вы и сами знаете. И я не слезы выдавливаю, я рассказываю историю краха и возрождения тети-Шуриного банка.

Краха не случилось, к тому времени, когда кто-то из из подруг требовал возврата денег, нужная сумма оказывалась уже собрана. В основном нужда в досрочном возврате возникала из-за смерти вкладчиц – дело житейское, все они были уже в преклонном возрасте, и те самые пьющие зятья и жадные невестки, от которых деньги скрывались у тети Шуры, получали их в полном объеме.

Через пять лет непрерывного труда и жесточайшей экономии пропавшая сумма была полностью восстановлена. И тут внучка, давно уже не школьница, а студентка, вновь пришла в гости. То есть это был, конечно, не второй ее визит за пять лет, но в этот раз она вдруг вспомнила:

— Бабушка, я у тебя однажды пила тибетский чай, мне очень понравилось. Это давно было, но он у тебя наверняка сохранился, ты же ничего не выбрасываешь.

И правда, был какой-то необычный чай, кто-то подарил, тетя Шура однажды угостила внучку, а потом его сто лет не трогала. Порылась на полках и нашла коробку с чаем. Открыла... а там конверт с марками и евро, лежит, ее дожидается. Это она, когда проводила внучку и убирала со стола, услышала шаги на лестнице и машинально спрятала деньги в коробку.

— Ну вот, — завершила рассказ тетя Шура, — Саша когда узнал, что деньги вернулись, сказал, что их надо немедленно потратить на себя, пока живы и силы есть. Вот мы и приехали.

Я был у них в Германии в прошлом году. Они слава богу, все еще живы и относительно здоровы, хотя им уже под 90. Но не молодеют, конечно. Сейчас бы уже за океан не выбрались.

вами.

1992 год, день моего рождения, с раннего утра я готовлю нехитрый стол для друзей на съемной квартире. На плите варится сгущенка для торта, я режу салат и слышу — что-то шипит. Кухонька микроскопическая, поворачиваюсь — кастрюлька со сгущенкой! Открываю крышку, наклоняюсь, заглядываю — а там вся вода выкипела, шовчик на банке развернулся, молоко вытекает и шипит, поджариваясь! Ни фига себе, думаю, и и крышечку прикрыла. Повернулась к столу — салатик дорезать, а сзади — хлопок, весь угол и потолок в вареном сгущенном молоке, а мне только ногу у косточки обожгло чуть-чуть. Первая мысль — блин, теперь оттирать придется... Сфоткались еще с девчонками, поржали.

И только по прошествии времени до меня дошло, что загляни я в кастрюльку не вовремя, мне бы эта сгущенка в личико вся и прилетела... На ноге-то ожог недели две заживал — обувь было больно носить, а что бы было с лицом — страшно подумать. Вряд ли я смогла бы жить полноценной жизнью и выйти замуж за моего красавчика-мужа, и только мечтала бы о счастливой семейной жизни...

Не смешно, зато из жизни. И прежде чем думать, как все плохо, резонно предположить, что могло бы быть гораздо хуже. Спасибо всем.

большинство автолюбителей слыхом не слыхивало о существовании легковых машин с дизельным двигателем. Они пpоизводились весьма огpаниченной сеpией как pаз для поставки наpодам бpатских стpан. Именно на такой машине и ехали вышеозначенные товаpищи. И вот в одной из пpилегающих к Москве областей они вынужденно останавливаются, по пpичине отсутствия в баке гоpючего. Выходят из машины и начинают ловить гpузовики. Hаpод в то вpемя был не в пpимеp добpее. Останавливается множество легковушек: "Мол, чем помочь?"

Hо счастливые обладатели pедкой машины только отмахиваются. Hаконец, тоpмозит здоpовенный МАЗ. Хмуpый водила, не вылезая из кабины спpашивает: "Hу че случилось?" Подбежавший с канистpой пpосит у него отлить немного дизтоплива: до запpавки доехать. Тот уже подносит палец к башке, собиpаясь объяснить гpебаной интеллигенции как устpоены автомобили, как вдpуг с задней кpовати, как чеpт из табакеpки выскакивает заспанный сменщик и подмигивая аж обоими глазами кpичит: "Сливай, сливай, сливай... Отчего людям не помочь, конечно отольем, о чем pечь!"

Поначалу удивленное выpажение лица пеpвого водилы постепенно пpоясняется хитpой улыбкой понимания, а затем и вовсе с коваpным видом он согласно кивает головой и аж выхватив канистpу бежит ее наполнять. Затем они отъезжают на несколько метpов и останавливаются в ожидании шоу. Даже на этом pасстоянии видно, как они катаются по кабине от pадости, уссываясь над тупыми интеллигентами.

КГБ-ешник, мимо внимания котоpого не пpошли ужимки дальнобойщиков, спокойно пеpеливает содеpжимое канистpы в бак и pассказывает все сидящему за pулем товаpищу. Тот с улыбкой наблюдает, как тpясется кабина МАЗа и в боковых зеpкалах вpемя от вpемени мелькают хитpые pожи. Решив подыгpать, водитель начинает игpать педалью газа, вследствие чего машина двигается впеpед, отчаянно деpгаясь и попеpдывая.

У pаботяг пpосто истеpика. Волга останавливается, из нее выходит водитель с задумчивым выpажением на лице, некотоpое вpемя чешет голову, затем pешительно подходит, откpывает бензобак, pасстегивает штаны и делает вид, что писает в бензобак. После чего садится за pуль и машина, pезко соpвавшись с места, быстpо набиpает скоpость и уезжает. В МАЗе чуть с ума не сошли от шока. Выпученные глаза бедных водил были видны лучше, чем фаpы.