Свежие истории от 2 июня 2015

90% статей по этой теме, публикуемых в СССР, были из нашего НИИ. При этом 90% авторов были невыездными по разным причинам — тематика абсолютно несекретная, но кому-то с национальностью не повезло, кто-то в партию не вступил, хотя предлагали, кто-то с женой развелся, а это — аморалка, таким нельзя представлять нашу родину за границей...

Ну и тут к 1990-му году ограничения помаленьку начали убирать, и сотрудники отдела убедили дирекцию НИИ организовать международную конференцию на нашей базе. Ну "мир, дружба, перестройка", министерство дало добро, разослали приглашения за границу. Что удивительно, приехали на конференцию десятки ведуших специалистов со всего мира — прежде всего, познакомиться с теми коллегами, чьи статьи они регулярно читали в западных журналах, но ни разу не видели живьем. Надо сказать, что в этой достаточно узкой области знания, где всего-то регулярно публиковали работы высокого уровня человек 50 — из них примерно 15 человек были русскими, которых не видали ни на одной международной конференции! — возможность увидеть сразу всех этих "засекреченных русских" была для иностранцев, видимо, действительно потрясающей.

Так что наш не очень большой город осенью 1991 г. посетила практически целая толпа зарубежных ученых. Ахи, охи, "именины сердца". Руководство НИИ начало думать, что жизнь налаживается, т. к. начали активно обсуждать планы совместных научных работ со всем миром — от Штатов до Новой Зеландии.

Но — Союз благополучно распался, цены на все выросли в разы, финансирование НИИ при этом упало почти до отрицательной величины...

В итоге, через полгода после той конференции в НИИ осталось из того замечательного отдела 1 или 2 человека... Остальные благополучно "приземлились" в ведущие научные центры по всему миру — от Штатов до Новой Зеландии.

Так всего лишь за полгода у нас в стране исчезло целое научное направление.

Практически, как корова языком...

институт также успел походить на занятия. Надо отметить что реформа так и не была закончена — перешли на призыв длительностью 1 год и военный институт вообще закрыли...

Суть не в этом. Обучение в военном институте сопровождалось определенными особенностями. О нашей роли в успешном превращении кафедры в полноценный военный институт нам с пафосом заявил в первый день Директор института, кроме прочего нам объявили, что мы, хоть и не курсанты (а всего лишь студенты пока), обязаны опрятно выглядеть и носить установленную форму одежды.... В общем за неделю все камуфляжи некрупных размеров были раскуплены из военторга во Владивостоке... Тем, кто замешкался, пришлось покупать форму то в Артеме то в Уссурийске... короче там, где можно было найти... Примерно через месяц образовалась приличная толпа народа одетого в камуфляжи от выцветшего желтоватого до ярко зеленого, некоторые студенты даже были в натовских камуфляжах... В общем коробки взводом на построении (11 штук) выглядели очень пестро....

Как только разобрались с одеждой, нам на построении объявили, что скоро из МО приедет какая-то комиссия. Все офицеры были в состоянии некой оживленной обеспокоенности, и... в общем началась генеральная уборка.

В конце построения прозвучала команда: "Кто хорошо рисует — шаг вперед". Я и еще несколько студентов шаг вперед сделали, и нас отправили за кистями и красками... наивные...

В ходе уборки группа студентов (в том числе и я), красившая пожухлую серую траву (конец ноября) перед главным входом алкидной эмалью зеленого цвета, попалась на глаза директору института он постоял хмыкнул глядя на нас... И ушел... В душах наших затеплилась надежда, что он все таки не такой пропащий человек, и нас с этого абсурдного задания снимут... Через 10 минут прибежал взмыленный майор Руденок, поручивший нам покраску травы... Нормальный в общем то мужик... около 30 лет, в прошлом боксер, совсем не тупой.. Построил он нашу группу в коридоре на первом этаже, и начал лекцию на тему аккуратного внешнего вида... После короткой лекции отдал приказ Студенту Балашову выйти из строя... у Балашова была маленькая бородка, а волосы имели длину, достаточную, чтобы собрать их на затылке в 5-ти сантиметровых хвостик — что им собственно и было сделано. На построениях было совершенно не видно, что этот хвостик у него есть... Балашову приказали повторить все, что он услышал про аккуратный внешний вид. Потом отдали приказ к следующему занятию иметь аккуратную прическу и сбрить бородку — так как начальник части (директор института) разрешения на ношение бороды ему не давал и не даст. Балашов уточнил, что такое аккуратная прическа, на что Руденок подозвал пробегавшего мимо студента — почти лысого и показал его как образец. /После чего мы отправились докрашивать траву на косогоре перед главным входом...

Через неделю, я чуть не опоздал на утреннее построение, пробегая к своему взводу успел заметить, что офицеры, так сказать "в чистом", а среди студентов царит некоторое веселье... Объявили построение, начался смотр личного состава. В ходе смотра люлей получил все тот же майор Руденок, все за того же студента Балашова... В общем Балашов все сделал строго по рецепту — аккуратно побрил бороду и волосы на голове — сбрил все.... и оказалось что под его "ранее неаккуратной прической" скрывалась сплошь цветная татуированная кожа от лба до затылка....

чтоб не тратить время даром, успевали сортировать и паковать какие-то мелкие вещи. Брали с собой разные пакетики, контейнера и потихоньку их тарили.

И вот едем мы так обратно, уже две третьих дороги прошли, как тормозят нас мусора на посту в Талице. То, да сё, сержант такой-то, проверка документов. А я сижу и крестики для плитки, ну, знаете, такие беленькие, чтоб швы ровно получались, по маленьким пакетикам раскладываю. Крестики в таких пластинах идут по 200 штук, а мы их ломали, фасовали и по 50 штук со стопроцентной наценкой продавали. Марсианские технологии, короче, все дела.

И вот, значит, видит мент у меня на коленях эти самые пакетики. Как я сейчас понимаю, впервые в жизни он тогда такие и увидел. Тут же сразу в лице меняется, за кобуру хватается и нам орёт:

— Так, быстро из машины, руки на капот, суки, не шевелиться!

Мы выскакиваем как ошпаренные, ничего ещё не понимаем, чего он так развопился-то. К нему ещё двое подбегают, тоже с пушками, тоже кричат, чтоб не дёргались. Добегают до нас, руки заламывают и наручники одевают. Меня к себе в будку ведут, а Лёху один к дверке нашей "девятки" приковывает и с ним остаётся.

В будку заводят, один обыскивает, потом на стул усаживает, а сержант в это время по рации с кем-то созванивается, дескать, всё, давайте сюда срочно, взяли мы этих уродов.

А я сижу, туплю, вообще не понимаю нихрена, ехали себе мирно, а тут вдруг бабам, по полной приняли, да ещё и вызывают к нам кого-то. Трындец, попадалово.

Тут подлетает "бобик" без номеров, выскакивают два чела в штатском, один к нашей машине, а второй, что в плаще кожаном, как капитан Жеглов, к нам в будку. Дверь закрывает и сходу корки мне в глаза тычет, мол, кто сам, как звать, откуда, куда, сколько товара с собой везём.

Я вообще уже в прострации, ну, товар, конечно, с оптовки, но накладные у нас с собой, мы всегда с собой на дорогу выводили, хоть и левые, но пойди, докажи ещё. Можно, конечно из машины всё вытряхнуть и пересчитать, так это час точно с нашей мелочёвкой возиться, надо оно им?

На две точки свои везём, говорю, как обычно, а что случилось-то?

А он мне – адреса, говори, быстро, только думай, парень, думай, щас судьба твоя решается, сдашь всех вперёд кореша, себе на часть вторую переделаешь, по ней четыре получишь, через два года уже по УДО сможешь выскочить, так что давай думай, шансов у тебя один на миллион!!

Сказать, что я тогда был в шоке, это значит, ничего не сказать, бред какой-то, уже нервы просто не выдерживали.

Да вы чего, кричу, с ума что ли все посходили!? С каких куёв четыре года-то! За что, [м]ля!?

За сбыт, отвечает и за распространение наркотических веществ, нам на вас с ОБНОНа утром ещё ориентировка пришла, весь день вас, козлов, по всей трассе пасём.

Здесь, к счастью, до меня доходить стало, что эти долбо@бы наши крестики строительные за дурь приняли. Но не успел я рот открыть, как дверь тут распахивается, появляется второй, что на "бобике" приехал и Жеглову этому – поехали отсюда!

Тот — как так, поехали? да он, Сергеич, тёплый уже у меня, щас сольёт всех.

А тот – погнали, говорю, ошибка вышла!!

И ментам на меня кивает – отпускайте, мол, человека… кто, кстати, их задержал-то?

Сержант – я, мол, а что такое?

Да, ничего, улыбается тот, ты, поди, ремонт в ванной давно не делал?

Смотрю, тут уже сержант тупить начал.

Дык у меня, отвечает, и ванной-то нету, мы в баню к матери ходим...

Короче говоря, выхожу я, Лёха уже в машине сидит, лыбится, давай, кричит, наркодилер поганый, падай скорее в машину, пока эти дурни деревенские ещё чего не наковыряли!!

Так весь остаток пути до дома и проржали, хотя, если честно, то перетрухнули мы тогда с Лёхой, как говорится, под самую метёлку…

robertyumen

90 лет. В настоящее время он был полностью здоров, а вот зимой частенько прибаливал. Дед был уверен, что своему здоровью летом он обязан именно этому послеобеденному сну на открытом воздухе. Коттедж стоял на отшибе поселка и на веранду задувал свежий воздух с полей с запахом разнотравья, который очень нравился деду. Коттедж принадлежал сыну деда, на тот момент с женой был на работе в Москве. Бабка деда была в городе в квартире, проходила курс лечения и приезжала только на выходные.

Кроме деда в коттедже была внучка Лидочка шести лет, умненькая девочка, не доставлявшая хлопот деду. Нужно было только в обед накормить ее, дальше она занималась своими делами.

Со стороны поля к коттеджу приближались три великовозрастных балбеса с ближайшей деревни. В карманах у них были ножи, а у одного в руках бейсбольная бита. С легкостью преодолев забор, они зашли на веранду и увидели деда.

— Слышь, дед, где у тебя тут деньги? — вежливо обратился к деду один из них.

— Ой, кто это? — спросонья не понял дед.

— Ты че, слепой, что ли? — так же вежливо сказал второй.

— Дык, сынки, десять лет уже ничего не вижу, — отвечал дед.

— Давай вставай, показывай где бабки у вас, — поддержал беседу третий.

Медленно, трясясь как от немочи, дед сполз с дивана, схватил кстати валявшуюся рядом бабкину палку и сделал несколько шагов, ощупывая пространство перед собой, как это делают слепые. Глаза деда были открыты и не двигались.

— [м]ля, он реально слепой! — воскликнул первый.

— Че, дед, еще в доме кто есть? — спросил он же.

— Лидочка! — воскликнул неожиданно дед, — Выходи! Тут врачи пришли тебе уколы делать!

— Че орешь-то! Ща битой огрею!

— Вы ж сами просили, чтобы я ее позвал, сейчас выйдет, очень врачей любит, — спокойно отвечал дед, обеими руками оперевшись на палку и смотря пустыми глазами в пространство перед собой.

— Слышь, Лысый, иди, притарань ее сюда, — приказал первый.

Лысый ушел.

— Слышь, дед, я тя порешу, если бабок не будет, — пригрозил первый, видимо, являвшийся вожаком.

— Может сыну позвонить, сказать, что деньги нужны, — предложил дед.

— Пархатый, иди мобилу найди, заодно ее и отожмем, гы-гы, — вожак оказался юмористом.

— Нет девки нигде! — это вернулся Лысый.

— Может в магазин пошла? — флегматично предположил дед.

— Во! Мобила! Фигня, бабушкофон. Давай звони, — вернулся Пархатый.

Дед нащупал мобилу, и нажал единицу, куда его сын забил свой номер. Незаметно уменьшил звук до минимума.

— Сергей! Это папа! Слушай! Мне нужна крупная сумма, тут друг приехал на такси, хотим в Москву съездить. Конечно, наличными. Ну, не знаю, тысяч двадцать? Где лежит? А хорошо? Ну ладно! Да, ничего, мне Лидочка поможет, — дед положил трубку.

— Ну че? — поинтересовался вожак.

— Да, в подвале, трехлитровая банка с деньгами, сказал оттуда взять. Метр от угла.

— Погнали дед в подвал. Хватай его, — приказал вожак. Дед не сопротивлялся.

Лысый с Пархатым подхватили деда как пушинку и, немного порыскав по коттеджу, нашли дверь в подвал. Там было светло, чисто, стояли тренажеры, никаких банок не было.

— Че, дед, наколоть нас хочешь? — спросил вожак.

— Там еще один подпол есть, где соления стоят, — глядя перед собой в пространство невидящим взглядом ответил дед.

Поиски заняли еще три минуты. Вожак был уверен в успехе и чуть не закричал от радости, когда дверь нашлась.

Деда бросили на пол. Лысый с Пархатым кинулись внутрь и стали бить все банки подряд. Вожак стоял у двери и смотрел внутрь, дед ему был уже не интересен.

Возможно, он так и не понял, что случилось, как какая-то сила толкнула его в в спину и он улетел подвальчик.

Дед оперативно запер дверь на засов и неожиданно для своего возраста навалился на один из тренажеров и перетащил его на дверь. Изнутри раздавались удары и жуткий мат. Деду обещали все кары небесные.

Дед поднялся на веранду, по пути заперев тренажерный подвал. Взял брошенный телефон и набрал телефон полицию. Кратко обрисовав ситуацию, положил трубку и набрал сына:

— Алексей! Все нормально! Они обезврежены!

Из трубки неслось:

— Папа! Я уже в пути, уходи оттуда, папа! Не рискуй собой!

Но он никуда не ушел. Когда через пять минут подъехал патруль ППС, дед сидел на на том же диване и наслаждался криками из подвала и папиросой. Когда паковали балбесов в наручниках, вожак, увидев спокойно сидящего и смотрящего уверенным сверлящим взглядом на него, начал не замолкая: "Дед, [м]лять! Дед, [м]лять! Дед, [м]лять! "

Потом приехал сын, администрация поселка, жена сына, только девочка Лидочка, очень боящаяся врачей и уколов, сидела в старом холодильнике на чердаке и не хотела выходить, пока весь это шум не уляжется.

Балбесам дали на полную катушку за разбойное нападение, совершенное в составе группы. А как иначе?

Через один коттедж находился коттедж судьи, ведущей это дело. А у ней в это время дома были два несовершеннолетних ребенка, да и престиж поселка принижать нельзя.

А что дед, он прошел всю войну, служил в СМЕРШе, потом в МГБ, потом в КГБ, с развалом страны ушел на пенсию. Ему, видимо, не впервой проводить такие операции.