Свежие истории от 2 января 2016

сельскому клубу подарить в рабство живого Стинга, никак не меньше…

Подавляющее большинство советских людей поселка, пианино никогда и в клавиши не видело, разве что только в кино.

А вот умел ли кто-нибудь на нем играть — этот вопрос так и остался открытым, жаль, что попробовать было негде.

Итак, долгожданный черный лакированный гроб прибыл на жд. станцию и директор кирпичного завода распорядился послать на разгрузку двоих рабочих поздоровее. Одним из них был мой дедушка Петя.

Дед мой был вообще очень здоровый и добротный мужик, несмотря на то, что всю жизнь в три смены отработал на кирпичном (тогда говорили не работал, а ишачил, что больше отражало действительность) и даже несмотря на четыре года не самой легкой войны в истории человечества, он сумел прожить целых семьдесят шесть лет. Прожил бы все — сто пять, как его мама, но подвел мочевой пузырь, простуженный во время зимних ползаний через линию фронта.

А тогда, дедушка Петя был еще довольно молодым и очень здоровым работягой с кирпичного и со своим напарником, играючи справился с разгрузочно-погрузочными работами.

Наконец новенькое, черное пианино красовалось посреди маленькой деревянной сцены и своим всамделишним видом подчеркивало окружающую реечно-фанерную убогость…

Работяги честно заслужили разойтись по домам, их сегодняшняя заводская смена на этом кончалась.

Напарник ушел, а дедушка остался.

Постоял около пианино, потрогал своими большими, шершавыми ладонями ослепительно-лакированные бока инструмента, присел на табуретку, осторожно поднял крышку и заиграл.

Вначале немного спотыкаясь, о чуточку расстроенные клавиши, а потом ничего, влился.

Чарующие нездешние звуки никак не вписывались в общую деревянную обстановку маленького зала.

Сельский клуб был безумно удивлен, он и представить себе не мог, что вот так запросто услышит внутри себя музыку Шопена.

В проеме двери показалась фигура.

Она нерешительно постояла некоторое время, пораженная волшебной музыкой и сделала гулкий шаг внутрь зала. Это был киргиз по имени Нурлан — местный сторож.

Музыка сразу оборвалась.

Сторож подошел к дедушке Пете, оглянулся по сторонам и тихо сказал:

— Андронов, ты смерти моей хочешь? Ну откуда ты такой на мою голову? Кто тебя просил?

— Нурлан, не выдавай меня, мы же с тобой фронтовики…

Сторож закрыл крышку пианино и ответил:

— Петя, если бы мы с тобой не были соседями, я сдал бы тебя куда следует. Иди и больше, даже рядом с клубом не появляйся. А лучше сам себе пальцы сломай, чтобы не надумал снова сыграть… Но только давай договоримся сразу – если тебя кто заложит, то ты меня не видел и я не слышал, что ты умеешь играть, как шпион…

— Спасибо Нурлан, ты настоящий друг.

Пианино, кстати, простояло после того, всего неделю и не потому, что украли, просто хиленькая киргизская сцена не смогла вынести такого огромного груза и внезапно под ним провалилась. Так мой дедушка оказался его первым и единственным пианистом.

А в ту ночь, дед уснул почти счастливым.

Ему снился огромный дом с садом, еще молодая мама, старшие братья – царские офицеры, погибшие в гражданскую, приснилась даже учительница музыки — полячка, она била мальчика линейкой по ручкам и визгливо покрикивала:

— О, Матка Босска! Петруша! Как Вы держите кисть…!?

Ну доставал он ноги эти как-то.

А дедушка, уже к тому моменту, мне подарил такое замечательное пальто — само темное, капюшон сильно сдвигался вперед, и становился похож на капюшон с Южного Парка (погуглите), очень длинное и рукава которые нужно было закатывать мехом наружу. Пальто под мой размер, но просто запас всего и вся в нем сшили отличный!

Само пальто закрывало меня ниже колен, я скатывал закатанные рукава дальше ладоней, и лица не было видно принципиально.

Так вот.

Я взял одно свиное копыто, и пол дня с обеда до ночи ездил в лифтах нашего дома.

Я ждал когда кто-то зайдет в парадное и кинется в стоящий лифт. Потому что 16 этажей, а лифт то ломался то свет выключали.

Потом человек там обнаруживал странную высокую фигуру в длинном полностью скрывающим тело плаще, как монаха с готического монастыря, фигуру в полутемках 20тиватной лампы, фигуру которая меееедлено поворачивалась к кнопкам этажей, и КОПЫТОМ!! вместо руки нажимала произвольный этаж.....

Ехали мы обычно молча.

Притом человек забивался в самый дальний угол, а я мееееедлено поворачивался к нему и просто смотрел из-за закрытого капюшоном наглухо польта...

.... ну, как вы поняли когда соседи меня раскусили, батя мне это самое копыто. ... да прямо в.....

..... Но это уже совсем иная история!

копейка, неопределенного цвета, с хлопающими на ходу дверями и багажником на проволочке, битком набитая до нельзя бухими деревенскими парнями. За ней несется не менее раздолбанный милицейский "бобик". Откуда взялись, черт его знает.

Погоня – Голливуд отдыхает. Копейка, в общем, быстроходнее, но это по трассе. А здесь проселок, яма на яме, Camel-Trophy, блин, и конкурентов УАЗику нет. Шансы равны.

Менты с мигалкой, воют сиреной, орут в матюгальник, но все без толку. Сначала пробовали по хорошему: "ВАЗ-2101 такая-то, немедленно остановитесь", "приказываю остановиться", но затем, видимо в поисках словесной убедительности, перешли к наиболее великой и могучей части русского языка, полностью оправдывая название "матюгальник". Но и это эффекта не возымело.

А дорога, надо сказать, идет как-то петлями, но все вокруг пруда. А на трассу есть ответвление на развилке. И вот в сумерках копейка проскакивает эту развилку и идет на второй круг, менты за ней. Становится все интересней, среди рыбаков наблюдается ажиотаж, уже есть группы болельщиков, ещё немного, и начнут делать ставки. О рыбе помнят лишь самые фанатичные.

В прежнем темпе копейка, завершая второй круг, снова проскакивает развилку, и идет на третий. Менты, как видимо более трезвые, ситуацию оценивают верно и остаются на развилке. Гасят фары и ждут. Тишина.

Копейка, ничего не замечая, пролетает до противоположного берега пруда, и там до ребят наконец доходит – за ними никого нет. УРА, ОТОРВАЛИСЬ! Ликованию их не было предела. Крики, свист, мат. "Мусора", "менты поганые", "волки позорные" — это просто теплые и ласковые слова по сравнению с остальным произнесенным. Тишина в стороне ментов несколько гробовеет.

Наконец восторги немного поутихли, копейка трогается и не торопясь завершает третий круг почета вокруг пруда. Вся рыбацкая общественность заворожено ожидает развязки, на поплавки не смотрит НИКТО.

И вот она, встреча сезона!

Глохнет мотор, хлопают двери, слышны не внятные крики, слегка приглушенные сумерками, звуки твердым по мягкому. В общем встреча прошла в дружеской, не принужденной обстановке.

The end.

Lentz.