Штирлиц всегда спал как убитый. Его даже пару раз обводили мелом...
В кабинете Мюллера:
- Штирлиц, вчера на заду у Кэт были обнаружены отпечатки ваших пальцев.
Как вы это объясните?
- Я-то объясню, а вот как вы объясните, каким образом вы их там нашли? - Всегда жалел, Штирлиц, что вы не у нас работаете...
- Всегда жалел, Штирлиц, что вы не у нас работаете...
Штирлиц сидел в ресторане и краем глаза наблюдал за женой.
"Вернусь домой, убью с%ку", - с нежностью думал Штирлиц.
Штирлиц зарабатывал так много, что сам перечислял лишние деньги в Центр.
Поэтому, Мюллер не мог признать Штирлица иностранным агентом, зато Центру приходилось доказывать в центре, что он не иностранный агент...
В дверь постучали раз, да еще раз, да еще много-много-много-много раз.
- Высоцкий, - подумал Штирлиц.
- Изя, как я завидую Штирлицу! Ему жену только один раз показывали. А тут каждый день, каждый день, каждый день...
"Ой, какая славная белочка! " - умилялся Штирлиц, протягивая руки к животному.
"Не местный" - догадался скунс и гнусно захихикал.
Штирлиц шёл по коридору, услышав сзади шаги он, не оборачиваясь, выстрелил в слепую. Слепая упала, выронив свою палку.
Как говаривал старина Мюллер: невозможно просчитать логику непрофессионала, особенно, если он сам считает себя профессионалом и занимает должность профессионала.
Мюллер говорит Штирлицу:
- Штирлиц, вы арестованы!
- По какому обвинению?
- Да какая разница - ты ведь всё равно отмажешься, а нам надо создавать видимость работы...
Штирлиц выстрелил вслепую. Слепая испугалась и побежала скачками, но качки быстро отстали.
Штирлиц подошел к аэропорту, и дверь автоматически открылась.
"Узнала", - подумал Штирлиц.
Штирлиц в третий раз терял передатчик и его весь вечер бил озноб.
Озноб был радистом, и без передатчика ему было нелегко.
Штирлиц сидел в людном кафе. Вдруг какой-то пьяный эсэсовец закричал:
— Русские - сволочи!
Все с укоризной посмотрели на этого офицера и подумали: —Как же он мог сказать такое при Штирлице?
—Как же он мог сказать такое при Штирлице?
Во время воздушной тревоги Штирлиц снова пробрался в кабинет Шелленберга. Он никогда не упускал возможности позвонить в Москву нахаляву.