У знакомых в доме — две собаки: лабрадориха десяти лет, уже старушка, добрейшая псина, а пару лет назад взяли приблуду, найденного в лесу трехнедельного щенка. Нзавали Джези и не знаю, как так получилось, но приблуда выросла в небольшую, но покореженную на всю голову шавку: бросается на людей, на хозяев рычит, может и прихватить.
Лабрадориха, которая ее, можно сказать, вырастила, ходит по стеночке, поджав хвост, будучи в два раза крупнее. Хозяева пытались воспитывать, но безрезультатно. Говорят, порода такая — "хнанит", это бедуинские пастушечьи собаки, полный отстой. Мучились они с ней страшно — и жизни никакой, и отдать куда-нибудь рука не поднимается, усыпят же, ясно дело.
А на днях заезжал к ним по делам — о чудо, Джези не узнать. Притихла, ходит тихонько, косится злобно, но не рычит, не кидается.
Удивился, неужто, говорю, воспитали все-таки? Но как? А ларчик просто открывался.... Дальше — со слов хозяина:
Недели три назад ночью звонок — двоюродный брат, мол, срочно улетаю, дело жизни и смерти, на вас вся надежда, приютите собачку.... Да, знаю... нет, не успеваю... на пару недель.. плииизззз....
Так в доме появился Линдо. Какой он породы, не знал никто, представьте тушку боксера с широченной мордой амстафа и с ушами лабрадора. При этом — добродушный и воспитанный пес. Поместили его на заднем дворе, Линдо деловито осмотрелся, обнюхался, где надо пописал, с интересом посмотрел на беснующуюся за стеклом Джези, моментально сдружился со старушкой Пэм и убежал с ней гулять.
Джези, которую по лютости нрава никогда не выпускали одну, лаяла и бросалась на выходящую во двор стеклянную дверь дня два без передыху, потом, вроде, поутихла. Линдо на нее внимания не обращал: ну, лает — и лает.
Через несколько дней, когда страсти улеглись, Линдо запустили в дом. Первое время он смирно сидел в уголке, привыкая к обстановке, виляя хвостом и улыбаясь всем проходящим, как улыбаются только амстафы. Джези ходила мимо бочком, злобно порыкивая. Линдо, однако, в местные разборки не вмешивался, понимая, что он — в гостях, лишь следил за Джези взглядом, и чем дальше, тем больше появлялось в его взгляде что-то очень нехорошее....
А потом случилось следующее: мерзкая тварюга, решив показать, кто на самом деле в доме хозяин, ни с того, ни с сего, рыкнула на Пэм, которая тут же забилась в угол, отвернув морду. Линдо спокойно встал, подошел и одним движением лапы придавил сучку к полу. Просто придавил — и все. Потом медленно приблизил к ней огромную морду и посмотрел. Не рычал, не скалил зубы, просто посмотрел ей прямо в глаза и только. Джези пискнула и, оставляя мокрый след, рванула прочь.
С этого момента в доме настали тишь да благодать.
Никто не лаял, не рычал, не бросался на окна или на людей. Линдо спокойно сидел на своем месте, посматривая вокруг, Пэм примостилась рядом, Джези большую часть времени сидела в комнате у кого-то из детей, а если выходила, то двигалась исключительно по кривой, по противоположной от Линдо стене.
Где-то с неделю назад вернулся, наконец, хозяин, и Линдо забрали. Провожали его всей семьей со слезами на глазах. Уходя, Линдо обернулся и посмотрел на дом, где прожил почти две недели, а потом — на хозяев, как бы говоря: ну вы, это, звоните, если что, приеду, разберусь.
— Ну и как теперь? — спросил я.
— Джези еще пару дней не могла поверить, что Линдо увезли. Бывает, начнет лаять, да на дверь бросаться — и сразу оп... сьеживается, хвост поджимает и по сторонам — зырк-зырк, нет ли Линдо поблизости. Он-то, бывало только голову повернет в ее сторону, она от страха под себя делает. Сейчас, конечно, уже поняла, что его нет, и иногда начинает быковать, так мы только скажем "Линдо! ", она сразу в чувство приходит. Так что, мы серьезно думаем иногда выпрашивать его к нам на недельку-другую.
А что, хозяин его часто за границей, помощь по-любому не помешает, всем хорошо. Должен же быть мужик в доме.
