Истории о армии #друг

за этим бдили в соответствующем отделе и даже разговоры прослушивали регулярно.

Мой сосед, курирующий буровзрывные работы, как-то раз, когда его достали из дальнего рудоуправления воплями о том, что взрывчатка (тоже секретное слово) заканчивается, решил обезопасить себя: «Товарищи прослушивающие, учтите, это не я сказал взрывчатка, а он…», за что был жестко выдран на очередном разборе полетов по режиму. Оказывается, он не только сообщил, что у нас есть взрывчатка, но и раскрыл "страшную" тайну о прослушивании разговоров…

Надо сказать, что телефонная сеть в управе была с фокусами: иногда, особенно по весне, она начинала соединять абонентов по своему разумению – поднимаешь трубу, а там уже идет разговор или попадаешь совсем не по адресу. Порой такое услышишь – куда там ceкс по телефону…

И вот однажды понадобилось мне срочно позвонить в Москву, в отдел охраны природы Министерства передать квартальную сводку, поднимаю трубку, а там разговор. Подождал для приличия 5 минут – нет, всё ещё болтают. Ещё через пять – то же самое, а пока не разъединятся, набирать бесполезно.

Прислушался и узнал голос нашего юриста Кости, обсуждающего с женой вчерашнюю вечеринку. Тут я не выдержал и официальным голосом произнес:

"Константин Петрович, сколько можно занимать служебный телефон частными разговорами? ", после чего положил трубку.

Через минуту поднял – всё нормально.

Позже, встречаю Костю в буфете, извиняюсь, мол, очень позвонить надо было, а он с неожиданной радостью: "Так это был ты! ? А я думал - это режимники подслушивали…" Видимо, уже и подмыться успел…

Кстати, о секретах. На мой взгляд, это было больше похоже на детскую игру "черное-красное не покупайте, да-нет не говорите", потому что самый задрипанный казах в округе знал, что в рудниках добывают уран. А что уж говорить о спецслужбах, денно и нощно смотрящих и слушающих со спутников.

А самый главный секрет – месячный или годовой выпуск урана, лучше всего можно было узнать у маляра дяди Васи, красившего контейнеры под продукцию и даже не имевшего группы допуска. Он-то четко знал своё дневное задание.

Тем не менее, мой умница шеф умудрился получить выговор по режиму за висевшую в кабинете таблицу Менделеева, содержавшую клеточку с секретным элементом U. Но эту историю я расскажу в другой раз…

место "самоходчиков" и "алканавтов"). В итоге полез..., зацепился за колючую проволоку (злой комендант постоянно натягивал там "колючку"), сорвался и ... повис на заборе: голова и половина туловища - с одной стороны, а задница и ноги - с другой. Так и заснул.

Не знаю, сколько он так провисел, но вскоре при обходе его в такой позе "застукал" дежурный по училищу. Естественно, на утро этот случай был упомянут при докладе. А в то время за начальника училища оставался его первый заместитель - полковник Свирский Ю.А. (чудный и справедливый мужик). Долго он думал, как поступить с "отъявленным негодяем" (за такое могли и отчислить!!!), а потом задал дежурному вопрос:

- А куда была направлена голова этого курсанта? В сторону училища или за пределы?

- Голова находилась на территории училища, - ответил дежурный.

- Значит все нормально - возвращался "домой"... Наказывать не будем! - определил начальник и добавил, - Вот если бы голова была за пределами училища - значит, шел в "самоволку", тогда бы отчислили...

Да! Что ни говори, а справедлив оказался начальник. Как говорится: "старый воин - мудрый воин"!

и купил, ездит-радуется, на дороге все его уважают, бояццо.

И вот вскоре попадает он в очередной аксидант: выезжая на шоссе с второстепенной дороги, легонько пинает в зад некстати притормозившую ветхую и насквозь ржавую Кию.

Из пострадавшего авто вытряхивается пожилой гражданин кавказской национальности и начинает бурно возражать против такого метода езды. На что К., человек, в принципе, не жадный, предлагает гражданину 5 тыс. российских, поскольку беглый осмотр места происшествия показал полную невредимость его собственного кенгурина и пару жалких царапин на заднем бампере терпилы. На фоне всего остального упадка, в общем-то, малозаметных.

Однако гражданин начинает возбухать пуще прежнего, от денег с праведным гневом отказывается и собственное терпильство очень сильно приукрашивает. Тут, мол, раньше водительская дверка хорошо закрывалась, а теперь не закрывается, и передний бампер тоже не отпадал, ну и т. д. Вызываем, мол, гайцов и все тут.

Ну, К. видит, что дело тухлое, время все равно терять придется. Садится в свой Жып, сдает маленько назад, и наподдает старушке-Кие еще под зад пару-тройку раз. ("Чтоб уж точно не было ощущения, что за нефиг делать страдаю", - признался К., скромно потупив взор, когда рассказывал мне это впоследствии.) Кавказский таварищ очень сильно возражает против такого модус операнди, но дело сделано - Кия выкатывается на середину главной дороги и всю ее нахрен перегораживает. И пока К. умиротворенно ждет прилета гайцов, а кавказский гражданин с причитаниями носится вокруг, на шоссе собирается гигантская пробка... Кто-то, пытаясь объехать Кию, между делом сносит ей крыло.. Кто-то притирается к создавшемуся коллективу и остается в той же куче... В общем, к тому моменту, когда подъехал инспектор, на месте было уже четверо участников.

Прибывший страж порядка обвел печальным взором порядком забившиеся машинами окрестности и небрежно отмахнулся от несчастного киевода, который тщился объяснить, что его тут не стояло, а етот вот гад его цинично обидел 4 раза подряд.

Короче, гаишник быстренько фиксирует участников в тех позах, в которых застал их по приезду. Затем, чтобы освободить дорогу, велит всем построиться на треугольнике на выезде со второстепенной дороги.

"И тут, - сказал мне далее К., - меня будто что-то торкнуло - "не делай этого, Дадли". Все встали на треугольник, а я пристроился за гиббддешной машиной на тротуаре".

И - бинго! Через десять минут раздается мощное БУХ! - и в аккуратный ряд участников концессии, построенных на треугольнике, с тыла влетает низко летящее чудо немецкого автопрома! Передок всмятку, бампер скрутился как рулон обоев, шипение пара, дружный вопль владельцев вновь прибившихся друг к дружке машинок.

"И тут, - закончил К., - порадовал инспектор, у которого на руле и торпеде уже были разложены четыре протокола. Он медленно поднял голову, вздохнул и спокойно полез в бардачок на пятым бланком".

PS. К. отделался мелким штрафом.

одновременно походил на молодого Брюса Ли и пожилого индейского вождя, такой же смуглый с тяжелым, чуть расплюснутым носом, и не пропускал ни одного кипиша. Ну дак...

Армия. Не помню сколько он к тому времени прослужил, но один из гандонистых дембелей приносит однажды ему свои яловые сапоги. Где их тот раздобыл, собираясь выйти на дембель сменив кирзу на кожу, история умалчивает, но сапоги были. Новые офицерские сапоги были сорок четвертого размера, и стояли они прямо перед Санькиной невозмутимой физиономией.

- Голяшки ужми, - сказал ему дембель и ушел. Санька вслед ему попытался возразить, дескать он этого делать не умеет, но дембель намека не понял и ушел. Приказал правда напоследок:

- Вечером принесешь!

- Как ужми? - спросил я Саньку, - и нах[рена]?

- Ну фишка такая модная. Чтобы голяшка ногу красиво облегала – дембельский писк.

- А как?

- Ну как. Берешь, обмазываешь голяшки ваксой, кладешь на стол, накрываешь газетой и сверху горячим утюгом.

- И че, сильно ужимаются?

Санька ухмыльнулся. А я к тому времени уже знал его реакции, в переводе на мои это означало закатиться в истеричном ржаче, и ждал продолжения.

- Я ему, [м]лядь, ужал голяшки. Рука не влазила!

Я ухмылялся уже по-своему, и держась за живот, с трудом дослушивал как Санька меня добивает.

- Прикинь. ВООт такие сапоги! - он показывал двумя руками сорок десятый размер, и потом, уже двумя пальцами, чуть разомкнутое кольцо: – И вот такие голяшки!

- И чо? – простонал я, ухмыляясь из последних сил.

- Че. Принес после ужина в курилку и на стол поставил.

- А дембеля?

- Они так ржали, что даже от[метел]ить забыли.

а точнее анклав в части. На КП у нас не было ни подъёмов ни отбоев, ни зарядок ни перекличек. Да и нафиг надо – все и так на виду.

Вроде понято рассказал.

Одним субботним, летним утром проснулся я часиков в пять утра и пошёл до ветру, на поверхность (КП под землёй). Солнышко уже над горизонтом, видимость миллион на миллион, штиль. Стою перед кустиком с первой, утренней папироской в зубах, морда в небо. Лепота.

А зрение то у меня тогда 146% было, не то что теперь! Короче, НЛО увидел, а точнее сразу два. НЛО, напомню, это неопознанный летающий объект, а вовсе не тарелка там или другой межгалактический шушпанцер.

Висят две точки рядом друг с дружкой, движение их глазом не заметно. В свете солнца как капельки ртути. Любопытство подступило.

Спустился на КП, растолкал оперативного дежурного, целого майора, пошли с ним глядеть. Висят.

Надо что-то делать, ПВО мы или кто? Хорошо бы локаторы включить, но разрешение может дать только дивизия, а звонить им должен или ком. полка или начштаба.

Нечухаев (майор) почесался и изрёк: ты меня разбудил, а они что – дрыхнуть будут?!

Позвонил ком. полка, тот в дивизию, получили разрешение включаться, на экранах локаторов чётко увидели отметку. Неопознанная цель! ! А какая? Шо оно вообще?

Надо поднимать истребитель, а это уже решает не дивизия и даже не округ. Москва должна знать и разрешать. Разрешили, итить.

Подняли сразу пару с боевого дежурства, они и идентифицировали цели. Сратостаты, блин, не марсияне. Лётчики доложили нашему КП, мы – дивизии, дивизия напрямую в Москву, даже мимо Округа.

Из Москвы команда : сбить нах[рен]! Нуу… мы же вроде как не против, только какие ракеты по шарам пускать, с радионаведением или тепловым?

Пушками, говорят.

А скудова на Миг-25П пушки?! Истребитель-перехватчик средних и больших высот развивающий скорость 3000 км/час летит быстрее снарядов, нахрена ему пушки Нудельмана устанавливать? Самозастрелиться?

Думали-думали, придумали. В Запорожье стоит полк Як-28, а у них пушка есть. Подняли с боевого дежурства пару Як-28, они и сбили эти сратостаты.

Оказалось, что это ФРГадовские метеозонды связанные верёвочкой, чтобы не разлетаться друг от друга. Признаков разведаппаратуры не нашли, и на том спасибо.

Получилось, что зонды пролетели из ФРГ через Польшу, пол-Украины, и если бы я до ветру не сходил, до Свердловска бы летели, или где там Пауэрса сбили.

Когда, в 1987 году, Матиас Руст сел на Красной площади, я вспоминал последовательность процедур предшествующих сбитию метеозондов и думал: броня крепка, но танки наши…

Пысь. Отпуск не дали. Разбуженные в субботу командиры имели другие планы на выходные. Обиделись, да?

ночью покатили домой. А из этого поселка дорога разветвляется на две - одна ведет в наш городок, другая, соответственно, имеет совсем другое направление. Мы поехали по неправильному пути (это мы поймем позднее), и начались приключения. Километрах в пяти от развилки стояла машина ДПС. Гаишник нас хотел тормознуть своей волшебной палочкой. Но мы успели сообразить, что если остановимся, останемся без прав и мотоцикла. Как потом домой добираться? Друган, который сидел за рулем, прибавил газу, и мы пролетели мимо гаишников почти со скоростью звука. Проехав еще километров пять, мы стали соображать лучше (видимо подействовал чистый лесной воздух). Как раз попалась какая-то деревня. На наше счастье, в такое позднее время не все люди спали. Мы постучались в дом, где в окнах горел свет. Местный житель нам объяснил, что мы заблудились, и нам нужно возвращаться к развилке. Что же делать? Дорога до развилки одна, а на ней стоят гаишники. Решили сделать так: едем до поворота, где они должны стоять. Дальше друг остается с мотоциклом, а я иду пешком, осматриваю местность (вдруг уехали). Шел я какое-то время по дороге. А темно, ничего не видно вообще. И луны, как назло, нет. И вдруг метрах в десяти от меня - фырк! Фары машины дпсной загорелись. Подходят ко мне. "Ну что, - говорят, - попался"? Я говорю: "А что я такого сделал, я просто иду". Менты: "Да ладно тебе заливать-то, где твой друг с мотоциклом, мы же видели, что вы проезжали тут с полчаса назад". Я думаю : "Вот хитрые менты, на понт берут. Как же они могли нас разглядеть, скорость-то была большая очень, да и темень еще. " Сказал им: "Я ни на каком мотоцикле не ехал, иду домой пешком". Гаишники: "ТОГДА КАКОГО ХРЕНА ТЫ ИДЕШЬ В ШЛЕМЕ? ". Ну, что с меня взять, с пешехода? Отпустили с миром. Я вернулся к другу, и мы еще час-полтора обходили гаишников через лесной бурелом рядом с дорогой, таща мотоцикл на своем горбу. Вернулись домой, когда уже рассвело.

Здоровяк-сержант обвел всех взглядом:

- Сейчас начнем убирать территорию. Все дружно возьмут лопаты и метлы и будут собирать мусор. Один будет заниматься вывозкой. Кто ездил на КАМАЗе - выйти из строя!..

Сильно сомневаюсь, что кто-либо из дружно сделавших два шага вперед, когда-нибудь сидел за рулем КАМАЗа, в лучшем случае - ГАЗа или ЗиЛа, однако у всех глаза горели решимостью, а желания махать метлой в них, напротив, не наблюдалось. Я остался стоять на месте отнюдь не по этой причине. Пару-тройку раз ездил, благо, друг мой крутил баранку на этом "татарском выродке", как он его называл. И прокатиться мне давал. Причем, большой радости от езды я не испытал. В грузу он идет достаточно мягко, но порожняком ловит все колдобины. Кто ездил - знает... Да и не поэтому я остался на месте. Откровенно говоря, засомневался в том, что едва приехавшим молодым доверят такую машину, как КАМАЗ. Однако, новенькие кабины характерной формы в количестве трех штук виднелись за забором парка; желающих же сидеть в теплой кабине, свысока наблюдая за машущими метлами невезунчиками, было значительно больше, нежели единиц техники. Покрутив головой, я обнаружил кроме себя еще пятерых, не умеющих ездить на КАМАЗе. Судя по всему - таких же недоверчивых, а может, и действительно не ездивших. Остальные двадцать человек готовы были хоть сейчас в бой. Сержант обвел взглядом строй, с непроницаемым лицом посмотрел на нас, оставшихся стоять на месте, затем вытащил из кармана блестящий ключ, и, выбрав самого желающего, весь вид которого просто молил о том, чтобы всемогущий "таварыщ сэржант" остановил свой выбор именно на нем, подозвал того к себе. Остальные, с завистью глядя на счастливчика, заняли свое место в строю.

- Фамилия!

- Рядавой Алиев, таварыщ сэржант!

- Точно на КАМАЗе ездил? - сержант недоверчиво посмотрел на него.

- Ездыл! Точна! Ездыл!..

- Хорошо! Вот ключ. Сейчас бежишь в парк, берешь КАМАЗ номер 13-90. С этого дня ты будешь постоянным водителем этой машины. Чтобы всегда была исправна, вымыта и готова к эксплуатации. Все понял!

- Так точна! - довольная улыбка прямо-таки рвалась наружу...

- Повтори номер!

Алиев, радостно улыбаясь, повторил.

- Молодец! Хорошая память! Кто ты теперь?

- Пастаянный вадитэл, таварыщ сэржант.

- Правильно. В парк бего-о-о-ом... Марш!..

Грохоча сапогами, довольный Алиев понесся к воротам парка. Строй с тоской и завистью глядел вслед...

Через минут пять Алиев, уже не улыбаясь, медленно выехал из ворот парка. Точнее, выехала, толкаемая им, огромная тачка. Формой она напоминала камазовский кузов самосвала, колесами служили два самолетных дутика, на борту радовали глаз намертво приклепанные блестящие буквы К А М А З, под коими трафаретом был набит номер 13-90.

Под ржание оставшихся в строю, Алиев медленно приближался. В больших, навыкате, глазах застыли удивление перед несправедливостью окружающего мира и слабая надежда, что все это только шутка, и "таварыщ сэржант проста пашутыл". Однако, шутками тут уже не пахло, и несостоявшийся постоянный водитель весь остаток дня, надрываясь, таскал злополучную тачку, вывозя мусор. Хотя, как постоянный водитель, он состоялся. Только именно КАМАЗа с бортовым номером 13-90... Нетрудно догадаться, что кличка КАМАЗИСТ прикипела к нему сразу и намертво.

Через год перед строем вновь прибывших молодых прохаживался младший сержант Алиев:

- Сэйчас вазьметэ метла и лапаты и будете убирать территорыя. Адын будет вывазыт!.. - он сделал паузу и с наслажднием изрек:

- Кто ездыл на КАМАЗе - выйты из строя!...

законе о наличии и хранении валюты. Деньги мне были выданы «на всякий случай, может пригодится в таможне». Никакой справки или другой объяснительной бумаги мне выдано не было. Регистрация пройдена, но рейс на Тюмень опять отложен по погоде и я выхожу покурить. Время – ноябрь месяц, прямо перед праздниками. Холодно и идёт снег. Я в енотовой шубе и в сапогах из оленьей шкуры, не по причине помодничать, а потому что летаю то в Усинск, то в Архангельск. Из толпы значит немного выделяюсь. Стою, мысли о том, что уже доеду поздно и наверное не удастся поужинать в гостинице. Краем глаза замечаю серое движение слева. Передо мной возникает человек в милицейской форме. Человек в форме смотрит на меня оценивающе, кидает резко «пройдёмте» и направляется в глубь здания аэропорта. Сердце ухает куда-то в желудок, слюна приобретает вкус металла. «Значит всё-таки нельзя иметь валюту, сейчас будет досмотр, меня арестуют, уже точно не поужинаю» - несётся в голове. Онемевшие ноги кое-как меня передвигают в пространстве за человеком в форме. Сердце опять на месте и выстукивает бешенный ритм. Заходим в кабинет. Плакаты, запах старой бумаги и какой-то мышиный. «Присаживайтесь». Я плюхаюсь на стул, судорожно сжимая злополучный брифкейс. Молчим напряжённо. Вдруг взгляд человека в форме смягчается, становится заискивающим и он вкрадчиво произносит: «Нам нужна ваша помощь». Я оторопело смотрю на него. Мокрые ладони, во рту сухо. «Вы куда летите? » «В Тюмень» - хриплю я. «Отлично. Скоро будет посадка. Мы проводим проверку работников досмотра ручной клади. Я вам дам запрещённый груз и мы посмотрим найдут ли его при досмотре». Это звучало скорее как мягкий приказ и спорить было невозможно и лучше не нужно. Я на автомате киваю головой. Мысли о том, что это может быть «подстава», возникли намного позже. «Вот и чудненько» - говорит человек в форме и с этими словами достаёт из ящика стола патроны. Такую целую мужскую горсть. Я не знаю, что это был за калибр или тип патронов. Они были внушительными и холодно блестели. «Откройте ваш кейс». Патроны засыпаются прямо поверх конверта с деньгами. «Идите на посадку. Ведите себя нормально». Посадку действительно объявляют быстро. Только успеваю забежать в туалет и переложить пакет с деньгами в карман шубы. И вот я в порядке общей очереди кладу личные вещи на ленту, прохожу через рамку и стою в ожидании фурора. Фурора, вопреки моим ожиданиям, не происходит. Мой брифкейс спокойно проплывает на ленте через коробку аппарата досмотра, я его снимаю с ленты и, ведя себя нормально, обливаясь потом, медленно прохожу в накопитель, где уже собралась толпа жаждующих побыстрее улететь граждан. Не проходит и пяти минут как по залу пробегает дрожь волнения – идёт, нет, летит разъярённый человек в форме в сопровождении антуража. Повышенный командующий тон, перст указывает на меня. Меня под белы руки проводят обратно к ленте аппарата и опять пропускают мою кладь. Работницы внимательно рассматривают картинку и просят меня открыть кейс. Из кейса они победно извлекают патроны и отдают их человеку в форме с плаксивыми объяснениями. В зале полная тишина, рты людей молчаливо очертили что-то среднее между «о» и «а». Человек в форме кивает мне и исчезает. Вокруг меня пустое пространство, мамы прижимают своих детей, разговоры шёпотом. Стюардесса потом долго уговаривала в самолёте полную женщину сесть на своё место, котрое было рядом с моим. Да, весело бывало.

помещение) мотористов, парней старшего школьного возраста. Перед отбоем туда любил наведываться второй механик, мужик лет 25-30. В свете тусклых ламп он любил рассказывать ребятам разные байки. Особенно он любил рассказывать про всякую нечистую силу: русалок, леших, ведьм и. т. д. Дело было в конце 80-х, когда уже даже по телевизору говорили про “барабашек. ”

Основной обязанностью мотористов были вахты в машинном отделении. Как днём, так и ночью. По ночам вахта была только у дизель-генератора, а днём и в ходовой части. Ночные обязанности были не обременительны: следить чтобы было достаточно солярки, вытирать подтёки масла и записывать в журнал температуру/давление воды и масла каждые полчаса. Большую часть двухчасовой вахты особо делать было нечего. Так и сидели, стараясь не заснуть, под шум двигателя. Кстати, шум был такой, что по современным меркам техники безопасности там было просто обязательно носить наушники. Но кто тогда думал об этом?

Зато думали о других вещах. Например вспоминали истории второго механика о кикоморах или о другой нечисти. Вахту несли-то по одному. Особо впечатлительным становилось жутковато. Ночью всегда гуляют какие-то тени. Только бросишь взгляд на какой-то большой предмет и кажется что кто-то за него как раз спрятался. Благо в машинном отделении всегда есть ключ на 50, будучи в руках он как-то поднимает боевой дух.

В одну ясную ночь второму механику не спалось. Или просто что-то вдруг вспомнил. Короче, решил он, среди ночи, наведаться в машинное отделение. Оделся, вышел из каюты, прошёл по коридору и стал спускаться по лестнице к дизелю. Не успел он опуститься, как рядом с ним, с грохотом, в переборку (стенку) влетает тот самый ключ на 50. Рискуя “поймать” следующий залп, механик прыгает вниз и орёт на моториста. Обошлось без жертв. После моторист рассказал, что поначалу был уверен, что это сам Леший к нему лезет. Вот и бросил что было под рукой.

С тех пор, когда надо наведаться в машинное отделение ночью, механик для начала устанавливает контакт с вахтенным, а потом уже спускается. А вот страшилки он рассказывать не перестал…