Вначале предыстория. В нашей бригаде (600чел. ) сломался водопровод. Три дня воды не было, из-за чего солдаты выпили все, что можно было выпить на территории части. Пить
хотели все нещадно, и тут привезли в походных бачках воду. Такое ощущение, что набирали ее в соседнем болоте, она даже была зеленоватая на вид и жутко воняла. Наш батальон связи в тот день был в наряде по столовой, когда ее привезли. На наш вопрос, как ее можно пить, офицеры ответили, что она все равно перекипятится при приготовлении, и другой все равно нет. В итоге, даже после кипячения, от этой воды все 600 человек полегли от дизентерии. Так как местный военный госпиталь всех наших солдат уже не вмещал, было решено создать карантин в самой части, куда и отправлять больных. Ну а теперь сама история.
Я был в числе первой волны переболевших. В ту ночь нас в казарме оставалось три солдата и дежурный по батальону - прапор. Было ему лет 47-48, но моложавый, подтянутый, а жене его, тоже служившей у нас по контракту, лет 43-45. Когда закончились все дела после отбоя, этот прапор, живший в военном городке при части, решил пойти домой.
- Если кто позвонит, прибежишь, - сказал он и ушел. Время было где-то час ночи.
Где-то через 10 минут после его ухода звонит дежурный по части.
- Где прапорщик?
- Домой пошел, - отвечаю.
- Бегом за ним. Скажи, что сейчас придут солдаты, чтобы выдал им 20 кроватей для устройства карантина.
- Есть! - отвечаю, и бегом к прапору домой.
Встретил он меня не очень приветливо, но, услышав приказ дежурного по части, вернулся в батальон. Пока пришли солдаты, пока выдали и перетаскали 20 кроватей, прошло часа полтора-два. Уставший прапор сказал, что он снова уходит домой и ушел.
Через 30-40 минут после его ухода снова звонит дежурный по части.
- Где прапорщик?
- Домой пошел.
- Бегом за ним. Сейчас придут солдаты, чтобы он к 20 кроватям выдал тумбочки и табуретки.
- Есть! - отвечаю я и снова к прапору. Время уже три - полчетвертого утра.
Прапор был не рад мне еще больше, но приказу нужно было подчиниться. Он вернулся в часть, потом пришли солдаты, и он выдал им все необходимое. На это раз все прошло быстрее. Управились где-то за час. Прапор снова отправился домой.
Вы не поверите, но через 20-30 минут его ухода снова позвонил дежурный по части. Разговор был снова на тему обустройства карантина, на этот раз к кроватям нужны были подушки, матрацы и одеяла.
Я снова отправляюсь домой к прапору - время: начало шестого утра. На мой стук открывает жена прапора, всклокоченная как фурия, и такая же злая.
- Тебе чего?
- Звонил дежурный по части... - начинаю я, но она меня со злостью перебивает:
- Иди и скажи своему дежурному по части, что если он у меня по ночам забирает мужа, тогда пусть приходит и Е... ЁТ меня сам! - и захлопывает дверь.
Пока я прихожу в себя от этого, дверь открывается, появляется прапор, на ходу застегивая рубашку и брюки, и, матерясь, как сапожник, типа: а сразу нельзя было все забрать: и кровати, и тумбочки с табуретками, и одеяла с матрацами и подушками, а не гонять его туда-сюда. Не знаю, слышал ли он ответ своей жены, но наверное слышал.
После того, как было выдано все необходимое, прапор снова ушел домой, перед этим предупредив, что даже если будет ядерная война, его трогать запрещено под страхом смертной казни и месяца нарядов вне очереди. Слава Богу, в ту ночь больше вызовов не было. Служить мне еще оставалось полгода, и каждый раз встречаясь с его женой в части, мы просто улыбались друг другу.
