Детские истории #учительница

рекомендации относительно любимых произведений и умчал на работу. А я замер на пороге… Ее темные, шелковые волосы до плеч, яркая помада, пунцовые ногти, туфли на высоченной шпильке, золотые часики на руке с ажурной крышечкой сразили меня наповал… В моем убогом дворе не было таких женщин. Моя мама никогда не пользовалась косметикой, дома не было ни кремов, ни духов, ни помад, ни маникюрного лака. И мне захотелось остаться в этом волшебном мире. Я завороженно слушал, как Инесса Александровна играла. Сильные руки, быстрые пальцы, мощные аккорды – несчастная «Лирика» начинала раскачиваться во время ее игры.

Когда мы разбирали новые произведения, Инесса Александровна подсаживалась ко мне, пододвигая стул и мерно ногтем отстукивала ритм. Проставляя номера пальцев на нотах, она мягко наваливалась на меня плечом, и я испытывал странное волнение от близости чужого человека, слыша ее дыхание и терпкий аромат духов. Она была ровесницей моих родителей и казалась мне очень старой. И невыносимо прекрасной. Я одновременно боялся и обожал ее.

Мне было стыдно рассказывать ей о том, что творилось у меня дома. Но каким-то шестым чувством она понимала, что играть дома сложно. Пьяный батя с топором, орущие младшие сестры, вечные потасовки с братом оставляли лишь небольшой временной интервал для занятий.

- Приходи заниматься сюда, в школу. У тебя осталось два свободных дня в неделе, - предложила Инесса Александровна.

И вопрос был решен. Сразу после школы, не заходя домой, я садился в автобус и ехал на другой конец города - в музыкалку. Инесса оставляла своего ученика и шла со мной по школе, ища свободное помещение. Она запирала меня в классе, оставив два бутерброда с вкуснейшим сервелатом и коробок спичек на левой стороне клавиатуры. «Перекладывай по одной спичке с левой стороны на правую каждый раз, как полностью сыграешь произведение. Пока коробок не закончится. Тогда будем считать, что отработал». Произведений в программе было пять.

Домой идти я не хотел. И играл до посинения. В прямом смысле. Огромные старые окна продувались насквозь, батареи почти не грели, в классах было холодно. Периодически вставая, чтоб размяться, поприседав и побегав, я садился на собственные пальцы, пытаясь отогреть их. И вновь перекладывал спички…

Прошло много лет. Когда в 20 лет съехал от родителей, то через полтора месяца вдруг ощутил нестерпимую тоску – я должен ДОЛЖЕН забрать свой инструмент, мою огромную черную «Родину». Оказывается, когда мне было плохо – я играл. И когда хорошо – играл тоже. Теперь же какая-то часть меня оказалась просто парализованной. Я тогда жил в комнате 3 на 3. Из мебели - кушетка, да узкий шкаф. Похрен, я поехал и забрал его! Холостяцкая жизнь, дом полон гостей, моих приятелей, друзей брата, бурные вечеринки, пьянки, свидания. Но если кто-нибудь из гостей ставил бокал на крышку пианино – где-то в глубине меня зажигалась красная лампочка – этого человека я больше не приглашал.

С тех пор я много раз переезжал. И мое пианино - всегда со мной. Я не брошу эти 300 кг боли и счастья. Семь октав грусти и наслаждения. Иногда, при очередном переезде, я оставлял почти всю свою мебель на прежнем месте - диваны, кресла, столы, кухонные гарнитуры. Но моя «Родина» поедет со мной. И если б каждый раз я брал десятку, когда кто-то мне советовал сменить акустический инструмент на более компактную электронику, я бы уже купил самолет. Однажды я все-таки поддался, решился и притащил домой синтезатор-самоиграйку. 450 режимов звука – от флейт, клавесина и скрипок до хорового пения, возможность записи, встроенные варианты ударных, полная имитация игры на механическом инструменте. Уже через два месяца я наигрался и подарил это «чудо» друзьям.

Видимо, Инесса Александровна вместе с нотами заложила что-то еще в мою детскую душу. А я тем временем перекрасил старенькое фортепиано в цвет кофе со сливками и прикрутил к нему витые золоченые подсвечники. И теперь я играю при свечах!

в редакцию, они напишут об этом статью! » А ведь дети отвечают быстро и правильно: «Нужно переходить дорогу! »

Вот и герой нашего сегодняшнего рассказа стал жертвой подобного недоразумения.

Однажды вечером я вернулся домой с работы. Жена как раз заканчивала готовить ужин, а я, чтобы не отвлекать ее, решил пообщаться с нашей 7-летней дочкой. Я спросил ее, что нового они проходили сегодня в школе, и она с радостью стала обо всём мне рассказывать.

Сначала она говорила о том, как они учились красиво писать в тетрадку и что они учили по математике. Признаюсь, что я был уставшим и сперва слушал ее невнимательно. Но потом слова дочки заставили меня встрепенуться.

“А еще сегодня учительница рассказала нам, чем мальчики отличаются от девочек! Знаешь, как их отличить? ” — спросила мена малышка.

Я решил ей подыграть, и сказал, что не знаю. Да мне и самому стало интересно, что в начальных классах могут об этом рассказать. Ответ дочери заставил меня крепче ухватиться за стул.

“У мальчиков есть такая штучка, которой нету у девочек. Если ты увидишь свисающую штучку, значит это мальчик”, — сказала моя дочурка. Мои глаза стали округляться от удивления, но она продолжила.

“А когда мальчики видят девочек, то эта штучка начинает у них набухать. А девочкам это очень нравится! ” — не унималась малышка. Я поймал себя на мысли, что сижу с открытым ртом. Но дочка решила добить меня окончательно.

“Учительница сказала нам нарисовать мальчика. Сейчас я тебе покажу, что у меня получилось! ” — радостно продолжала дочурка. Я уже готов был от стыда провалится сквозь землю! А тем временем дочка достала альбом и протянула его мне.

Я неуверенно посмотрел на рисунок, а дочка в это время ткнула в него пальчиком и воскликнула: “Вот! Вот эта штучка, про которую я тебе говорила! ”

Оказалось, что доченька показывала на нарисованного индюка, у которого с клюва свисал большой красный нарост. Черт, я и прослушал, что дочка с самого начала говорила об индюках! . .

Спустя минуту моего непрерывного хохота девочка спросила меня: «Папа, с тобой всё в порядке? »

Вот так обычные слова ребенка могут вызвать столько недоумения у взрослого!

после каждого урока надо самим переходить из одного класса в другой, и называются они теперь по-взрослому – "кабинеты".

Самым роскошным был кабинет русского языка и литературы. Мало того, что в нём был "дорогой ремонт" – облицованные лакированным штакетником стены, так ещё и аж телевизор! Прямо неприличная роскошь.

А вот учительница русского нам не понравилась. С первого же урока мы её невзлюбили. Грозный взгляд, зычный голос, не то что потрепаться, в носу поковырять – шевельнуться не смей! Что мы, первоклашки?

В общем, на первой же учебной неделе уж не помню, в чью бунташную голову пришла идея устроить ей бойкот. Показать, где раки зимуют. Назвать кошку кошкой.

Всех подговорить не удалось, но человек десять (включая рассказчика) на очередной урок не явились.

Типа как подёргать льва за усы – чтоб не рычал...

Что тут рассказывать... Был крупный скандал с операцией по отлову бунтарей, позорным построением у доски и разбором прерванного полёта. Время стёрло из памяти страшные натуралистические подробности. Мы лишний раз убедились, что Марь Петровна зверь. Настоящий зверь.

... А ещё в четвёртом классе у мальчиков начались свои отдельные уроки труда – не малышачьи, типа "сегодня я научу вас делать человечка из ниток", а в специальной мастерской с верстаками, слесарными тисками и взаправдашними станками в углу: токарным, фрезеровочным и сверлильным. К ним, правда, приближаться пока ещё запрещалось. Мы пока проходили выпиливание лобзиком.

Понятно, что у каждого мальчишки в карманах было по пять-шесть штук фанерных пистолетов и револьверов разных систем. Можно больше. Меньше – значит не уважать себя и традиции.

И вот в тот самый ноябрьский день, с которого начался рассказ, а точнее, в то самое хмурое ноябрьское утро, мы являемся на сдвоенный урок русского языка и литературы. К зверю Марь Петровне. Как раз накануне вечером Ваня Пасюк держал Глеб Егорыча. И вся страна держала.

(Знакомо ли вам это удивительное чувство – когда что-то делает вся страна? )

В общем, являемся мы (точнее, никак нет – прибываем, так точно) на урок, а Марь Петровна вместо утренней поверки и леденящего душу "к доске пойдёт... " вдруг спрашивает: "Вчера смотрели? "

Она б ещё спросила, дышали ли мы.

Но одна девочка вдруг пискнула:

– А у нас света не было...

– И у нас! . . И у меня! – угрюмо поддакнули ей ещё несколько голосов.

Марь Петровна несколько секунд глядела куда-то вдаль, поверх наших голов.

– В общем, так. Сейчас по телевизору будет утренний повтор... Но чтобы тихо мне!

От удивления мы даже не удивились.

У Виктора Драгунского есть рассказ "Сражение у Чистой речки" – помните, там школьников всем классом ведут в кинотеатр на фильм о Гражданской войне, и когда на экране начинается бой...

"... В это время, откуда ни возьмись, появились белые офицеры, их было очень много, и они начали стрелять, и красные стали падать и защищаться, но тех было гораздо больше…

И красный пулеметчик стал отстреливаться, но он увидел, что у него очень мало патронов, и заскрипел зубами, и заплакал.

Тут все наши ребята страшно зашумели, затопали и засвистели, кто в два пальца, а кто просто так. А у меня прямо защемило сердце, я не выдержал, выхватил свой пистолет и закричал что было сил:

– Первый класс «В»! Огонь! "

И они палят в экран из всех своих пистолетов сразу. Помогают нашим.

С нами произошла ровно та же история. Литература воплотилась в жизнь! Мальчики палили в телеэкран с двух рук, "по-македонски". Моя соседка по парте Наташа Верховская попросила один из моих пистолетиков и тоже стреляла. Девчонка, а понимает!

– Глеб Егорыч, стреляй! Стреляй, Глеб Егорыч! Уйдут проклятые!

Сорок четыре года прошло.

О чём вы думали, Мария Петровна, глядя поверх наших макушек на портреты Пушкина, Лермонтова и Гоголя? В себя ли заглядывали (самой тоже посмотреть хочется) – или думали о чём-то совсем другом? Может, вы просто смотрели в будущее? Сорок четыре года прошло, но тот ваш урок навсегда со мной.

особой уверенности ответ: «В сочинении про совесть не было ни слова о том, что совесть идет от Бога и вообще это удел только глубоко верующих людей».

Отвечаю, - «Ок, а можно материальчик глянуть, где это всё описано, а то сын пришел с другой школы, надо догонять вас…»

Тут я получил комментарии и о том, что это знает каждый нормальный человек и вообще интересно, как часто мы (родители) бываем в церкви и в принципе надо бы наизусть прямо сейчас ей Отче наш прочитать…

Я понял, что я разбит аргументами (да, подгорало внутри аццки) и не понимая, что делать в этой ситуации я написал письмо в районный отдел министерства образования, что про школу такую-то обеспечить раздаточным материалом, ссылаясь на который проводятся обучающие мероприятия.

Написал и забыл, спустя три месяца мне приходит письмо, что моё обращение рассмотрено и берется в работу. Ну лучше поздно, чем никогда, да вроде и сын разобрался с тем, как получать нормальные оценки по этому важному предмету.

И тут мне звонок от этой учительницы лет, она мне объяснила, кто я такой, как она меня прокляла и я не избегу небесных наказаний.

Я поблагодарил за советы и узнал у классной, что, оказывается, пришла проверка и у неё флягу свистануло. Тут то её и уволили. Занавес!

дети как дети стали стараться быть не хуже. Но одной девочке успех одноклассника не давал покоя. Была она зубрилкой в классическом понимании. Предметы она не понимала, а вызубривала, и, если ей задавали вопрос не из программы и не из заданной на дом темы, она впадала в ступор, становилась на ручной тормоз, бросала якорь, пускала корни, в общем ни с места! Да она и не пыталась, цель её была проста: пятёрки, пятёрки, медаль в конце, поступление в ВУЗ с одним экзаменом. Цель была поставлена строгими родителями, в жизни добившимися немногого. Поэтому вместо того чтобы помогать ребёнку мыслить, они тупо заставляли девчонку ЗУБРИТЬ, что, естественно не могло не привести к атрофии мыслеиспускающей функции мозга. Забавная деталь: девочка, получив четвёрку, плакала до тех пор пока учитель не исправлял четвёрку на пятёрку.

Родители девочки, узнав об успехе "этого чуждого рабочему классу выскочки"(надо сказать парень был из семьи интеллигентов), поставили своему дитю задачу: "догнать и перегнать".

Ну, девочка и старалась как могла: повышала и понижала интонацию, прищуривалась, втягивала-вытягивала и склоняла голову "влево, вправо и другие стороны", делала театральный жест рукой в сторону окна(это если стихотворение было о природе). И, если бы вся эта пантомима совпадала со смыслом того о чём идёт речь, то всё бы было замечательно. Но!!! ОНА НЕ ПОНИМАЛА ТОГО О ЧЁМ ВЕЩАЕТ! Со стороны смотрелось комично и на переменках её ужимки передразнивали и кривляли кто как хотел (а кто из нас любит зубрил? ), а про её манеру расставлять акценты в стихотворении можно было сказать просто: ни к селу ни к городу.

Так мы и доучились до девятого класса, когда у всех кто не тормоз уже половое созревание кипит, гормоны бушуют, какая тут учеба! Тут бы выяснить повероятнее кто из девочек нашей школы даёт и пригласить к себе домой чайку попить, ага...

В общем мысли у всех приблизительно одинаковые. Но есть ещё категория зубрилы. Им что весна что осень, что Пушкин, что Пастернак им бурление крови томление души недоступно, по программе не велено, родители стоят над душой(готовиться в ВУЗ надо), из Пушкина и Есенина они учат только то что в программе(про берёзки, про деревню, про Русь, ну и т. д. ) И вот, когда в очередной раз мы изучали творчество Есенина (ребята, естесственно, через одного "Пой же пой" и "Сыпь гармоника") наша героиня, не заморачиваясь и по старой памяти, подготовила "Пахнет тёплыми драчёнами, выхожу я за овин". А чего б и нет, и небольшое и уже в третьем классе его проходили, а кроме литературы ещё куча уроков и где на всё найти время-непонятно. Итак, выход к доске, театральное помахивание головой влево-вправо, вроде как чёлка на глаза артисту упала, а на деле - лошадь над пустой кормушкой, глаза прищурены, взгляд устремлён в недосягаемую даль, и:

"Пахнет тёплыми (рука в сторону-ладонь кверху-пауза-поворот головы в сторону учителя-поворот ладони вниз-руку на пояс и ещё больший прищур), ДРОЧЁННЫМИ".

На этом месте выступление было прервано сдавленным (дисциплина, блин) смехом за третьей, четвёртой и пятой партами, где сидели мы - шестеро главных уксусов класса и не последних раздолбаев школы. Остальная масса по уровню развития мало чем отличавшаяся от выступающего не уловила изюминку и соранила каменные лица, но рассказчица сбилась и начала заново, с ещё бОльшим азартом. "Пахнет тёплыми(снова весь набор: поворот головы, взгляд в неведомую даль, непонятнай жест рукой, интонация повышается почти до крика) ДРОЧЕННЫМИ" и тут Ромка не выдержал: "Какими-какими? " Вот тут-то остальные и въехали, класс взорвался рёвом и топотом, смеялись все, даже учитель улыбался, кусая губы. Не смеялась только наша зубрила(она вообще никогда не смеялась), она искренне не понимала в чём суть.

Даже сейчас, когда прошло столько лет после выпуска, мы, встречаясь на вечерах выпускников, подкалываем соученицу: "Так какими там тёплыми пахнет?", вызывая у неё застенчивую улыбку.

Родители! Учите детей думать и быть личностями иначе в один из дней услышите из уст своего ребёнка: "пахнет тёплыми, дрочёнными... "