Семейные истории #отец

Хорошо оплачивалось. Так вот отца этого акулы маленько обожрали, и десятилетнему пацану пришлось вначале волочь тяжело раненого папу по пляжу на полотенце- до самолёта, а потом ещё и вести этот самолёт домой самостоятельно, ибо об их присутствии в районе никто не знал, и если бы они не выбрались, то гарантировано погибли бы оба. Правда не помнишь?

- Да помню, конечно. И фильм видел, и книгу читал - хорошо написано - ну Олдридж, вообще сильный писатель.

- Вот и вспомнилось... У меня была похожая ситуация. Это на тему "как мальчики превращаются в мужчин".

Летом семидесятого года – я как раз первый класс в школе закончил, родители взяли отпуска вместе, и сняли дачу недалеко от Залива. там на электричке до Солнечного две остановки. Полдома в уютном посёлке, вход свой, отдельный, до платформы пешком три минуты, магазин рядом- даже качель на нашей половине участка. Красота.

В тот день мы с утра, после завтрака решили съездить на пляж, на Залив, выкупаться. Солнце, песочек. Будний день — на пляже почти никого. Мы с сестрёнкой бултыхались взахлёб- я ей потом на берегу крепость из песка построил. "Это - твой замок, принцесса!" — говорю. Отец завалился загорать. Он, вообще к этому делу серьёзно относился, с конца марта ездил загорать на Петропавловку и к маю был уже коричневым. А матушка что-то там колдовала с бутербродами в сумке. Семейный отдых называется. Компоту банку с собой прихватили.

С бутербродами однако не получилось, и Танька, сеструха моя младшая, раскапризничалась: "Поехали домой уже!— говорит. — Хватит, наотдыхались!". Мать засобиралась уходить, а отец лениво- «Ну куда мы поедем, день только начинается».

В общем, Танюха с матерью поехали назад, на дачу, а я остался с отцом – загорать и купаться. Ну лето всё-таки. Отец лежит себе на топчанчике, а меня из воды за уши не вытянуть - жарко безумно, парит, дышишь через раз- в Ленинграде это верная примета - скоро гроза начнётся.

Отец сходил к торговому павильончику- кого он там встретил, знакомых? Но видать сходил не за лимонадом, с собой пивка принёс, и похоже, там ещё малую толику принял.

Историческая справка. Он в сорок третьем был тяжело контужен, и спиртного не переносил вообще с пятидесяти грамм терял сознание. Улёгся и заснул. Думаю, кроме спиртного он ещё и серьёзный тепловой удар получил - нельзя спать под палящим солнцем.

Тем временем на небе уже чёрные тучи, ветерок прохладный, народ активно засобирался с пляжа - сейчас гроза начнётся.

Я ему: "Папа, папа! Просыпайся! Пошли!" Ага, проснёшь его такого. Удалось вроде растолкать, но очнулся он примерно наполовину. Я собрал шмотки в сумку, кое-как помог ему одеться, и мы пошли на электричку. Отца конкретно шатает, видно, что старается, но справиться со своим вестибулярным аппаратом ему труднее шаг от шага.

Народу на платформе - толпа. Когда подошла электричка, стало понятно, что забраться в неё получится только чудом.

Вагоны полны, на площадках тоже пассажиров изрядно. "Граждане, поплотнее, поплотнее- всем ехать надо!"

Тут как раз молния сверкнула, грохнуло так, что уши заложило – гроза началась. За несколько секунд ломанул такой шквальный ливень, что в вагон все влетали с разбегу, чуть не по головам. Нам в вагоне места не досталось, пристроились на площадке - да оно и лучше, через остановку выходить, меньше толкаться будем.

- Отца повело уже конкретно. Стоит еле-еле, не падает только потому, что пассажиров- как килек в банке, стиснули друг друга в вертикальном положении. Едем.

Подъезжаем. Наша остановка. "Папа, — говорю, — выходим! Давай, пошли!"

-Ага. Хрен там. В тот раз мне его расшевелить не удалось, проехали до следующей платформы. Там пассажиры помогли, выгрузили нас.

— Куда ты с ним таким, пацан?

— Ничего, тут недалеко, я дорогу знаю.

Эту эпопею я на всю жизнь запомнил. Шли мы по синусоиде- от одной канавы до другой. Отец, хоть и опирался на меня, и старался идти прямо, но у него (у нас) не очень хорошо получалось. Валимся в канаву слева, с трудом вылезаем, с трудом топчемся ещё метров двадцать – и валимся в канаву справа. Все в грязи по ворот- дождь шпарит как из ушата- пока до следующей канавы добредём, уже почти всю грязь смывает. Сандалию утопил- левая нога обутая, а правая босиком. Там в нормальном темпе идти минут пятнадцать – мы шли почти час- впрочем точно не скажу, часов у меня не было, а в таких ситуациях время течёт иначе, чем обычно.

Ливень потихоньку заканчивается, чёрное небо превратилось в голубое с рваными облаками – кому довелось видеть такое- солнце слепит, молнии сверкают, и дождь? Последние метры двигались уже просто по лужам- гроза закончилась. Ну вот, добрались наконец- наш дом, наша калитка.

- Михалыч, так ты герой? Сколько тебе тогда было, лет восемь? Тебе за этот подвиг медаль надо было выдать – во всё пузо?

- Герой, говоришь? Медаль говоришь? Матушка у меня всегда тяжёлым характером отличалась. Переволновалась из за грозы, видать – когда мы до крыльца добрались, отец просто сел на ступеньку и отключился – а всё накопленное раздражение досталось мне- со всей силы прутьями по заднице. Кричит что-то, сандаль утопленный поминает, а я не понимаю- ЗА ЧТО? ЗА ЧТО МЕНЯ НАКАЗЫВАТЬ?

Набычился, в глазах красная пелена, стою прямо, не отворачиваюсь и не защищаюсь – молчу. Танька это прекратила:

– Мама, — кричит, — ты что делаешь?!

Мама розги бросила, буркнула что-то и ушла в дом. Сестрёнка меня утешать пытается, а у меня руки трясутся но реветь от обиды не стал, так прошло.

Знаешь, почему Олдридж назвал рассказ «Последний дюйм»? Это не тот последний дюйм, который пилот чувствует перед посадкой, когда колёса шасси уже коснутся земли – это последний дюйм расстояния между отчуждением и доверием в отношениях отца и сына.

А мне вот меньше повезло. С тех пор у меня с родителями так понимания и не возникло – всю жизнь с холодком общались. Танька та и к маме, и к папе с теплом, и они к ней – а я вроде как в стороне – одного последнего дюйма не хватает. Вот такая история…

Та легко и просто променяла сына на этого мужика. Просто привезла меня к моему отцу, дав в руки все необходимые документы. Она позвонила в дверь его квартиры, услышала звук открывающего замка и убежала. А я остался стоять.

Дверь открыл отец и опешил увидев меня. Он понял сразу, кто я. Завел в квартиру.

Его жена приняла меня хорошо -также, как и их дети, дочка и сын. Отец хотел сначала отдать меня в приют, но его супруга не дала этого сделать, сказав, что я ни в чем не виноват. Просто святая женщина.

Я поначалу ждал свою родную мать, думал, что она вот-вот вернется за мной. А потом перестал, и начал жену своего отца называть мамой.

Мой родной отец не питал ни к одному своему ребенку теплых чувств, не говоря уже обо мне. Меня он считал лишним ртом, но продолжал содержать, как и остальных членов семьи.

Сам он был довольно-таки деспотичным человеком. Когда приходил домой, мы запирались все вместе в детской комнате и старались не попадаться ему на глаза. Его жена не могла уйти от властного мужа, детей он бы не отдал ей из принципа. Вот так годами и терпела все его гуляния и припадки злости. Она научилась его избегать и когда нужно, подавлять его гнев, защищала нас от скандалов и криков. В доме была тишина, мы знали расписание и не нервировали отца. Главное, мы не нуждались ни в чем, а мама дарила нам любовь и ласку за двоих.

И когда он все-таки ушел к очередной молодой любовнице, мы все вздохнули с облегчением. На тот момент мы уже были практически взрослыми. Сестра и брат заканчивали школу. По стечению обстоятельств, мы были ровесниками, поэтому я тоже готовился к выпускным экзаменам в школе. Вот так, трое выпускников. Мы помогали друг другу, подтягивая по предметам.

Каждый из нас мечтал поступить в престижный институт. Отец, хоть и не был с нами ласков, но оплатить учебу обещал и сдержал свое слово. Мы поступили и выучились, получив те специальности, о которых мечтали.

А потом случилось так, что наш отец умер. После него осталось хорошее наследство.

Его последней любовнице не досталось ничего — она просто не успела его женить на себе. Ну а мы все стали полноправными хозяевами его фирмы и денежных счетов.

Мы продолжили развивать бизнес. И настал тот момент, когда нужно было ехать за границу, открывать новый филиал. Решили, что главным в том филиале буду я.

Я предложил забрать с собой нашу маму — она как никто другой, достойна была уехать в теплую страну. Мои сестра с братом, поддержали мою идею.

И вот настал тот момент, когда мы должны были уезжать. И тут вдруг нарисовалась моя родная мать. Я узнал ее сразу. Моя детская память запечатлела ее образ на долгие годы. Она решила вдруг вспомнить обо мне, узнав, что я уезжаю: «Сынок, я твоя настоящая мать! Неужели ты забыл меня? Ты стал таким взрослым. А я так скучала и переживала, как ты живешь. Давай, наконец-то, будем жить вместе! »

Я поражен был ее наглостью: «Конечно я помню тебя! Помню, как ты убегала от дверей, оставив меня совсем еще маленьким. И ты мне не мать. Моя мама сейчас уезжает вместе со мной. А тебя я даже знать не хочу».

Развернулся и ушел. И ни капли не сожалею об этом.

Моя мама — та, что не побоялась взять ребенка своего мужа от посторонней женщины, воспитавшая меня в любви и ласке. Она сидела со мной, когда я болел, она была рядом когда мне первый раз разбили сердце, она успокаивала меня после ссор с друзьями, учила меня, прощала мне шалости и глупости, терпела мои капризы в подростковый возраст, никогда не напоминала, что я ей не родной. Для нее я стал сыном, для меня она стала мамой! Другой у меня нет!

Мы уехали с ней в другую страну. Там я встретил свою будущую жену, маме она понравилась и у них хорошие отношения. Мама не стала помехой моей личной жизни, более того, она отважилась устроить свою жизнь. Она встретила милого мужчину, я был только за. Она заслужила свое счастье! Сейчас мама много путешествует, часто навещает своих детей и внуков. Я смотрю в ее радостные глаза и понимаю — я рад, что она есть в моей жизни. Она мой ангел-хранитель!

бумаги – именно выковыривать.

Никогда не думал, что 4-х летние дети такие неуклюжие. В один момент мне даже захотелось ему помочь, так коряво и долго он это проделывал.

Через некоторое время он все-таки вытащил бумаги, основательно их измяв. Из того, что было видно, это были страховка, ПТС, какие-то справки.

Его добычу увидели братья и устроили скандал, требуя себе тоже бумажек. Старшой поделился. Короче, они все это дело измяли, изжевали, понадрывали. Потом им надоело и они все побросали. Старший же, видимо, чувствовал, что они делают что-то предосудительное. Он добросовестно попытался запихать документы обратно в файл. Влезло примерно с треть. Он начал трамбовать бумажки. Ничего не получалось. В это время вернулся отец...

Надо было видеть его лицо. Шок, изумление, неверие, чувство нагрянувшей беды – малая часть эмоций, отразившихся на нем. Пацан, заметив отца, стал интенсивнее паковать бумаги. Края, выступающие из файла, он решил оторвать. Мужик вышел из ступора, открыл машину и со словами «нет, нет», трясущимися руками отобрал файл. Пока бедолага вытаскивал и пытался расправить документы, мелкий незаметно (как ему казалось) выкинул несколько лишних и потерявших всяческий вид бумажек. На улице было свежо. Ветерок весело заиграл бумагами, раскидывая их, почему-то, в разные стороны. Мужчина, бледный как мертвец, с огромными отчаянными глазами, побежал их спасать. Он прыгал как олень, подкрадывался как кот, семенил как утка, извивался как уж в попытках собрать все. И он сделал это, он победил. После, он долго приводил все в порядок. Видимо, безвозвратных потерь не было, так как мужик, наконец, улыбнулся. От его улыбки стало всем светлей, и слону и даже…

В общем, в тот день я увидел по-настоящему счастливого человека. А еще я зауважал его, потому что садясь в машину, он заметил, с каким страхом и ожиданием наблюдал на ним его сын и … ничего тому не сделал. Просто усадил всех на свои места, поправил одежду, повытирал носы. Причем делал это явно привычно и заботливо. Мужик молодец. Я бы на его месте, наверное, не сдержался.

как мог. И понравилась ему однажды девушка. Из хорошей и интеллигентной партийно-номенклатурной семьи. Родители её успешно встроились в изменившуюся систему госблаг, и чувствовали себя в стране как крупная рыба в просторном водоеме.

Молодой человек, имевший вид весьма непрезентабельный, во многом по причине отсутствия денег и постоянных ночных бдений, успехом у неё не пользовался. Как он не пытался привлечь её внимание, она оставалась к нему холодна. Но и других ухлестывавших за ней ребят вниманием не баловала. Молодой человек не сдавался, продолжая ухаживать месяц за месяцем. Девушка слегка потеплела к нему, но только из учтивости к его безответному чувству. И вдруг случилось нечто. Молодой человек на 2 недели пропал. Появившись вновь, он был упакован как серьезный вписавшийся в тогдашний бизнес представитель номенклатурной элиты - дорого, стильно, но без вычурности и понтов. Новая волга и отсутствие кругов под глазами дополняла этот вид, по части которого он мог дать «фору» даже ребятам из «крутых семей». Несмотря на многочисленные вопросы, парень про источник своего благосостояния молчал, как рыба. Штурм девушки продолжился с усиленной силой и постоянными проявлениями чувств и романтики в виде цветов, мишек и прочего. Через месяц бастион пал – девушка согласилась на свидание. После которого очень быстро произошёл «Fall in love» - молодые люди влюбились друг в друга целиком и полностью. Когда пришла пора знакомиться с родителями, молодой человек для начала познакомил девушку со своим дедом. Они тихо попили чаю в их комнате со скромной обстановкой и большим количеством книг, но дедушка очень внимательно и оценивающе смотрел на девушку. Она ему однозначно понравилась и он заулыбался. После этого пришла пора нанести ответный визит к родителям девушки. Молодой человек прибыл в гости в один из домов ЦК в Сивцевом Вражке вместе с дедушкой. Тот был скромно одетым пожилым мужчиной с отличными манерами. С изяществом сняв пальто, дедушка прошел в огромную гостиную, к удивлению хозяев не обратив никакого внимания на забитые фарфором и картинами холлы.

За уставленным разносолам столом важно восседал глава семейства. Дедушка достал из кармана небольшую коробочку и подарил ему со словами «От нашего дома вашему». Отец с улыбкой отложил коробочку и все сели за стол. Разговор клеился с некоторым трудом – родители были явно настроены против этих отношений, хотя дети уже приняли решение сочетаться в скором времени узами брака. Глава семейства задавал множество вопросов молодому человеку, пытаясь понять, откуда же он взял деньги на столь радикальное изменение имиджа и машину. Но молодой человек честно рассказал, что никаким бизнесом не занимается, ни к какие авантюры не влезал и денег ни у кого не занимал – ну скопил просто за годы подработок. И что он будет усердно учиться, подрабатывать и постепенно все у них будет. Дед слушал эти разговоры молча, только иногда улыбался. В итоге отец семейства решил надавить на главный козырь – а где же молодые будут жить? У нас конечно квартира большая, но в ней и бабушка с теткой живут, так что если молодые тут будут проживать, то скандалов каждый день не оберешься. У вас только комната одна, очередь сейчас длинная, даже с моими связями это не один год, так что предлагаю до решения жилищного вопроса нашим молодым пожить отдельно, подумать пока, а там видно будет.

И тут слово взял дед:

«Раз уж зашел такой разговор, ладно, расскажу я вам все как есть. Может, для приличия хотя бы подарок мой откроете? » Глава семейства с улыбкой открыл коробку и увидел часы. Настоящие. Это был родной Ролекс с бриллиантами, до которого он несмотря на все свои понты ещё «недорос». Беглый осмотр вызвал удивление на грани шока – часы были не только настоящими, но и новыми – то есть дед не мог их сохранить как чудом доставшуюся реликвию с лохматых лет. Видя резко изменившееся выражение лица папы девушки, да и сидевшей рядом мамы, дед сказал: «Это я дал внуку денег на одежду, подарки и машину. Мы с ним всю жизнь жили скромно, все что скопил хотел перед смертью в детский дом отдать, но вижу – родной внук сохнет на глазах, места себе не находит, влюбился. Решил – ему нужнее. Сам жену свою, царство ей небесное, любил до гробовой доски. Так что нужна квартира – куплю. Дачу нужно – тоже куплю. Только пусть сразу женятся и живут вместе». После минутной паузы за столом раздался вопрос отца семейства, решившего, что дед попросту сошел с ума на старости лет: «Простите, а кем наш многоуважаемый Иван Алексеевич имеет честь работать? » На что дед без капли иронии ответил: «Последние 20 лет я работаю простым гардеробщиком». «Гардеробщиком?! ? » чуть ли не смеясь почти одновременно спросили родители девушки. «Да, - ответил с достоинством дед. Последние 20 лет я имею честь работать простым гардеробщиком в «Метрополе». А эти часы мне вчера один из наших гостей дал на чай. »

Опустим занавес пощады над принимавшей семьей. Свадьба состоялась. Квартиру купили пополам, хотя отец невесты хотел продать часть картин и внести основной вклад, на чем очень настаивал.

Р. S. Возможно, не все читатели смогли понять престижность этой должности, но если вдаться в историю, то в 80-х мой собственный дед, занимавший ого-го какой пост, женил там своего старшего сына и дал гардеробщику на чай 75 рублей – больше половины тогдашней советской зарплаты. Как потом он вспоминал, большего пренебрежения на лице он не видел потом много лет. Восточные гости столицы, да и не только они, считали своим долгом показать широту своей души, и гардеробщику могла достаться целая пачка сотенных купюр за один только банкет. Кроме того, гардеробщик в отличие от официантов, там нередко работал один: )

Еще труднее понять какое отношение имеет это кафе с сомнительным кофе , но вполне достойным чаем, к влюбленным друг в друга Лиде Фельдман с улицы Канатной и Славке Белоусову с Мясоедовской и их родителям, понявшим, что их дети уже таки да, - должны закрепить свою любовь чем-то большим, чем пылкая юношеская страсть. Особенно этот вопрос волновал Петра Борисовича Фельдмана( а по паспорту Пинхас Борухович, но таки Фельдман, а для родни и длизких просто Пиня), который видел, как его дочь благодаря этому, даже не геру Славке, просто на глазах из его маленькой девочки превращается в женщину. Войдя в кафе вместе с братом Семой, который был взят для моральной поддержки, Петр Борисович оглядел зал, увидел за дальним столиком дочь, которая положив свою голову, обрамленную копной рыжих, вьющихся волнистыми локонами, волос, на плечо Славика и что-то читала вместе с ним в планшете. Несколько секунд отец любовался дочерью, затем кинул недобрый взгляд на Славика, чертыхнулся, уселся за стол, брезгливо осмотрел его и нетерпеливо застучал подушечками пальцев по краю стола.

- Сема и вот за этого гоя я должен отдать свою Лидочку? Я не верю сам себе, Сема, ущипни меня! - обратился Петр Борисович к брату.

- Ша, Пиня, не делай себе больное сердце. Сколько, ты говоришь, они вместе? С первого курса? И ты думаешь, что все эти пять лет они только и пялятся в этот планшет? Я так смотрю, что выбор у тебя не такой и большой. К тому-же видно, что нормальный парень. Пройдет гиюр и будет наш.

- Ох, Сема, я даже не знаю. И где этот его папа? По телефону же договорились на 16-00!

- Пиня, сейчас без пяти минут. Молчи закажи чай и дай нервам покой.

Тут в зал вошел крепко сбитый, с мощным бычьим затылком , стрижкой бобриком и колючим взглядом мужчина в сопровождении своей копии. Мужчины оглядели зал, увидели молодых влюбленных, синхронно улыбнулись, затем глянули на Петра Борисовича и Семена, опять-же синхронно наморщили лоб и направились к столу сватов.

Вошедшие были жители Молдаванки отец жениха Бронислав Иванович и его брат-близнец Олег Иванович Белоусовы.

Стороны встретились без жён, что бы не усугублять и так непростые переговоры по свадьбе.

- Итак, сразу взял быка за рога Петр Борисович, - я беру по свадьбе все расходы на себя. С моей стороны будет пятьдесят человек. С вашей-сколько пожелаете. Мои условия. Свадьба по нашему обряду, Славик проходит гиюр.

- Что Славик проходит? - тихонько переспросил у брата Олег Иванович.

- Гиюр, - хмуро ответил отец претендента в геры.

- И що это? - опять тихо спросил Олег Иванович

- Обрежут пацана, - ответил брату Бронислав Иванович и зло посмотрел на свата.

- Так, слушай теперь сюда, сваток, - положил могучие кулаки на стол Бронислав, - кто платит, тот и сценарий пишет! Я оплачиваю свадьбу. С моей стороны 200 человек. С вашей- сколько хотите. Хоть всю Хайфу приглашайте- билеты тудой-сюдой за мой счет. И никаких геров-херов и гиюров! Венчание в Свято-Успенском соборе. Точка. По рукам?

- Свадьба на 250 с нашей стороны, с вашей сколько хотите, плюс детям по новенькому BMW и все по нашему обряду. Иначе родня не примет детей- робко встрял Сема и вопросительно взглянул на брата. Петр Борисович одобрительно и несколько победоносно глянул на оппонентов.

- Всё вышесказанное, плюс дарю молодым двухкомнатную квартиру на Французском бульваре. Но только венчание! - встрял Олег Иванович и с вызовом посмотрел на Семена. Семен под стальным взглядом старого Молаванского босяка вдавил голову в плечи и почти шепотом произнес:

- Круиз! Кроме всего оплачиваю круиз вокруг Европы. Но свадьба только через гиюр!

- Так, я вижу, что мы не договоримся, - шумно поднял мощное тело Бронислав Иванович.

- А ну сидеть! - никто не увидел, что дети уже давно подошли и наблюдают за родителями, которые так увлеклись планированием их будущего и даже не заметили, что чуть не похоронили его под грудой своих желаний и требований. - Сидеть! , - повтрила Лида. - А теперь слушайте сюда, папаши. Никаких обрядов. Никаких обрезаний и венчаний. ЗАГС, самый ближний круг родни и друзей. И всё. Ясно?

И Лида пошла к выходу.

- А с квартирой на Французском, BMW и круизом вокруг Европы- это вы хорошо придумали! - усмехнулся Славка, - так что эти подарки не забудьте приподнести на свадьбу! - жених грозно постучал указательным пальцем по столу и ушел за любимой.

Отцы и дяди молча посидели растеряно глядя вслед ушедшим детям, потом переглянулись и громко, от души рассмеялись.

- Пиня- протянул свату руку Петр Борисович

- Броня- пожал протянутую ему руку отец Славика. - официант, сделай нам бутылочку лучшего коньяка и что-нибудь к нему соответствующее закусить.

Отец невесты-председатель колхоза предупредил местное население на наш счет: "-Если у кого из сельчан рука на городских поднимется, то разбираться кто прав он не будет, а руку ту оторвет и кое-куда засунет". Мы гуляли на свадьбе три дня и с точки зрения местных хлопцев повод подраться давали не раз, уже сам факт нашего общения с местными девушками был достаточной причиной навалять нам, но то ли село попалось такое высокоморальное с высочайшими этическими принципами, то ли авторитет председателя-здоровенного колоритного дядьки под два метра ростом и в полтораста кило веса, но никто не решился проверить серьезность намерений и правдивость его обещаний. Впрочем уже на второй день напряженные отношения с местными парнями переросли в более или менее дружеские. Но история не об этом...

Как только мы приехали в село и разместились в специально выделенной для нас хате, пришли отцы молодожёнов, они поблагодарили нас за приезд и чуть позже отозвали меня в сторону на приватный разговор. -Семен, пробасил председатель, ты сразу извини если что не так скажу и если откажешься даже не буду спрашивать почему.

- Тут дело такое, я знаю от друга что ты вроде как еврейской национальности, а у меня... замялся он, жена-мать нашей невесты тоже еврейка, но получилось так что это наша семейная тайна, не спрашивай почему, так уж вышло и изменить что либо невозможно. Но тут такой день... единственную дочь замуж выдаем и я хотел бы как-то любимую жену поздравить, поблагодарить ее за дочь. . В общем если ты не против, я музыкантам в честь тебя музыку еврейскую закажу, а ты на танец ее пригласи... Может несколько раз закажу, ей будет очень приятно услышать еврейские мелодии на свадьбе дочери ну и она очень танцевать любит...

Во время разговора я смотрел на руки председателя-кулаки размером чуть не с футбольный мяч и весом в полпуда, часто ли люди вообще отказывают ему, думал я…

- Я не против, тайну вашу страшную-сокровенную сохраню и танец с вашей супругой за честь сочту, но предупреждаю что мое умение танцевать еврейские танцы прямо скажем так-себе... базируется на классике жанра-согнутые руки, большие пальцы за лацканами пиджака, приставные шаги влево и вправо, прыжки с попеременным поднятием то левой то правой ноги ну и теория почерпнутая из танца Луи де Фюнеса в фильме"Приключения раввина Якова". Председатель заверил меня что этого более чем достаточно.

Свадьба должна была пройти на соседнем к дому участке земли размером с три четверти футбольного поля, рядами стояли укрытые тентами столы сервированные на несколько сот человек. Всё украшено цветами, везде реют ленточки, колыхаются воздушные шарики, все мило и торжественно. Отдельно была выстроена деревянная сцена для музыкантов и сделан небольшой метров на сто квадратных танцпол.

Все шло своим чередом... Загс и церковь с венчанием, возвращение свадебного кортежа домой, воровство и выкуп невесты... Столы ломящиеся под весом еды и спиртного, тосты и крики горько. Вскоре начались и танцы...

Председатель через какое-то время подал музыкантам знак и в микрофон на всю округу раздалось-А теперь для дорогого гостя Семена песня "семь-сорок"! Я как и пообещал пригласил на танец жену председателя, миловидную худенькую женщину чуть за сорок. Кто же знал что за скромной на вид учительницей местной школы таится такой темперамент...

Она изначально задала такой темп, что я будучи чуть не вдвое младше еле успевал за ней. Как только песня закончилась, не давая ни мне ни себе отдохнуть она заказала "Хаву-нагилу". Музыканты грянули эту удивительно легкую веселую мелодию и если "семь-сорок" с нами танцевали человек двадцать, то к окончанию этого танца с нами было уже не меньше двухсот человек. Секрет заключался в двух вещах, во первых: необычный темп музыки, медленный вначале он ускоряется по ходу зажигательной мелодии, простые движения позволяют даже самому неискушенному танцору быстро научиться прямо во время танца, во вторых: жена председателя зажигала так что чертям в аду тошно было, и устоять окружающим было невозможно!

Даже приблизительно не могу сказать сколько раз в течении этой свадьбы мне пришлось выходить на танцпол, не успевал я выпить пару рюмок и немного пообщаться с друзьями и гостями свадьбы как кто-то заказывал что то из двух свадебных хитов- "семь-сорок"или "хаву нагилу". Мне приходилось идти, отказаться было решительно невозможно, тащили чуть не силком, как только мы не танцевали под эту мелодию-попарно и хороводом, ручейком и поодиночке. Разумеется танцевали и "гопак" с "казачком" и диско с рок-н-роллом. Никогда до и никогда после я не видел такую "танцующую" свадьбу.

Читал я как-то спорное высказывание Цицерона: "Никто не станет танцевать в трезвом виде, разве только человек не в своем уме". С уверенностью могу заявить, безумцев среди танцующих на свадьбе не было-водка, наливки, самогонка и вина лились рекой. Заинтригованные моим близким знакомством с семьей председателя, любопытные сельчане чуть ли не в очередь становились что бы выпить со мной и как бы между делом спросить кем я прихожусь семье. Я весь из себя загадочный поначалу отнекивался, но опрокинув граммов с триста меня понесло и я начал таинственно подмигивать селянам неся всякую чушь-одним говорил что являюсь армейским другом председателя и благодаря йоге выгляжу так молодо, другим говорил что представляю израильскую фирму ведущую переговоры о покупке колхоза, наиболее популярной у селянок оказалась версия где я был родным братом близнецом невесты выкраденным малюткой из роддома бандой кочующих евреев и насильно обращенный в веру иудейскую, селянки меня жалели, особо жалостливые намекали что могут утешить. Остановил меня председатель, положив тяжелую руку на плечо, он тихо попросил угомониться, так как по селу поползли слухи один другого ужасней и нелепей.

В полдень следующего дня, проснувшись, я с трудом мог ходить, учитывая количество выпитого накануне и время проведенное за танцами, удивляться было нечему. Удивила меня мама невесты-бодрая и веселая, будто бы и не она отплясывала всю ночь напролет. Родители молодожёнов да и жених с невестой вообще были очень довольны, свадьба удалась на славу, обойдясь без традиционных драк она стала одной из веселейших свадеб за последние годы.

Недавно вспоминали эту свадьбу с друзьями и друг бывший там женихом, рассказал что с тех пор в самом селе и в окрестных селах «хава нагила» стала считаться обязательной мелодией на сельских свадьбах.

P. S. Не знаю почему отец друга-жениха решил что я еврей, но после слов председателя о семейной тайне разочаровывать его не хотелось, да и жену стало как-то жалко. О празднике Рош а шана услышал случайно по телевизору. Так то папа армянин, а мама русская.

специально забросили мою летающую тарелку в крапиву - высокую, выше меня. Пожаловалась папе, и он заставил засранцев идти в крапиву, и доставать мою тарелку. Когда они вышли, плача, он им спокойно сказал - "мужчина должен отвечать за свои поступки". А чтоб сгладить все детские обиды, дал нам денег на мороженое.

Прав ли он был? Для меня да. Теперь я точно знала, что папа всегда поможет и защитит.

Мне 10. Мы с младшим братом, и ещё троими детьми, весело ползём по 2-х метровому забору, из тонких - см 2-3 в толщину - досок. Вдруг я слышу тихое - "Доча" и вижу внизу отца, который как-то непривычно хмурится. "Дети, всем пора домой, на обед, - говорит мой папа и осторожно протягивает руки - А давайте я вас по очереди сниму, как будто спасаю? ". И по одному мы спрыгивали в папины вытянутые руки. Позже он признался, чтоб был очень напуган, поскольку под забором, прямо под нами лежало много битого стекла - молодняк развлекался, разбивая бутылки об доски.

Мне 13. Захожу домой с синяком во всю скулу, драных штанах и куртке. Папа хмурится - "Дралась? ". Я комкаю рукав и прячу глаза. "За дело била? ". "За подружку, - бурчу, - они её в восьмером одну, а мы мстить пошли". Папа молчит. Потом уже участливо "Получила? ". "Угу". "Ну сама-то хоть долбанула? " - он улыбается. "Угу" - улыбаюсь и я.

Папа никогда не поощрял жестокость, но умение постоять за себя - считал очень важным. И я благодарна ему, за то, что он не судил меня, за мои попытки.

Мне 15. Я впервые выпила водки, и меня унесло. Пришла домой пьяненькая, не могу пролезть между диваном и столом. "Мама тебя видела? " слышу с порога. Пьяненко хихикаю, и отрицательно качаю головой. "В душ и спать" - командует папа, и я слушаюсь. Утром смеётся и спрашивает, болит ли голова. Что-то бурчу в ответ, и мне под подушку кладут полтинник на "опохмел".

Папа знает, что больше я так не буду, потому что мне стыдно. Домой под градусом я больше не приходила никогда.

В мои 16 начнутся наши первые ссоры. Тяжелый период, по душам не поговорить, потому что мой папа в принципе не болтун. А я была слишком максималистична. От этого тяжело.

Мне 21. Ночью, во дворе дома на меня нападает наркоман. Я отбиваюсь и инстинктивно зову папу криком. Отец выскочил с железным прутом, нарик сбежал. Я знаю, что потом папа очень переживал, но меня он бодрил и веселил, приговаривая, что я настоящий боец.

Было много обид, было много и хорошего.

Моего первенца он до слёз боялся брать на руки - большие натруженные руки, которыми боялся повредить что-то малышу. Моего мужа поругивает за то, что тот не балует меня, как принцессу), не со злом, а просто бухтит, потому что очень меня любит и я это знаю.

Знаю, и поэтому стараюсь почаще говорить ему "спасибо, папа", "я люблю тебя, папа", "папочка, прости".

Хорошо, что он у меня есть - мой самый обычный, но самый особенный папа...