Сегодня ночью мне приснились пельмени. Они лежали горкой в мисочке, посыпанные зеленым лучком, сверху белела горка густой сметаны. Они источали пар и одуряющий аромат.
Я проснулся в холодном поту. Часы показывали 4 часа утра 6 января.
не могу! Если вот прямо сейчас не съем мисочку горячих пельменей жизнь окончательно превратиться в серое ничто.
В голове созрел коварный план.
Я помнил, что где-то в холодильнике, в самом дальнем углу морозилки, ещё с того года спрятался пакетик чудесных пельменей. Пойду на кухню, отварю и съем, назло всем невзгодам!
Тихонько, дабы никого не разбудить, я прокрался на кухню.
Кот понимающе посмотрел на меня и сделал вид, что не замечает. Его миска была полна… новогодним меню. Куриное мясо, говядина, свинина и даже оливье с холодцом совершенно убили ночной интерес кота к холодильнику.
В кое то веке кот был сыт… Сыт совершенно, сыт абсолютно, сыт по самое горлышко.
Не включая свет, где на ощупь, где по памяти, я подкрался к холодильнику, обходя все препятствия на моем пути. Тихонько открыв дверь холодильника, приступил к поиску сокровенного. Я уже нащупал вожделенный пакетик с пельменями, уже начал потихонечку вытаскивать их из мрачного и холодного заточения. Как случилось страшное!
На кухне вспыхнул свет! От неожиданности я подскочил. Оглянувшись, я увидел стоявшую на пороге кухни тёщу, в угрожающей позе сахарницы. За ее плечом маячило перепуганное лицо жены и где-то в темноте коридора сонное ворчание тестя.
- Ты что удумал, ирод? – грозно спросила теща.
- Пельмешек отварить хотел – робко ответил я.
- Пельмешек? Отварить? – звуковой диапазон тещи плавно переходил в ультразвуковой.
- А кто будет салаты есть? Кто будет холодец доедать? Я для кого это все готовила? – с угрозой вопрошала тёща.
- Ну я же не просил. Не просил столько… - робко возразил я.
- А меня не надо просить! Я сама знаю сколько надо! – тёща начала надвигаться на меня с видом танка, давящего пехоту.
- Ты думаешь мне это надо? Думаешь я это всё для себя делала? Мне то не надо ничего, курочка хлеба и хватит – вдруг всхлипнула тёща.
Я оглянул кухню. Корочка хлеба как-то вдруг превратилась в большую миску оливье, тазик винегрета, большой судок селедки под шубой и три большущих судка с холодцом. Куриные окорочка, мясо по-французски, жульен и говядину в горшочках можно было бы и не принимать во внимание, но их количество вгоняло в дрожь одним своим видом.
- Мама! Ну не расстраивайся! Он не специально. —робко сказала жена.
- Не специально! ?! ? – громко вскричала тёща. – Он как ночной тать, украдкой, тайком от всех….
- Так! – вдруг голос тёщи резко изменился на командный – Пока Новогодние праздники, никаких пельменей!
- А яишенку? - робко спросил я
- И никаких яичниц! Не дай бог замечу! – тоном полковника войск НКВД отрезала тёща.
- Ну всё! Идите спать! – прорезался голосом тесть. - Он всё понял. Мы сейчас тут посидим с ним на кухне. Выпьем по граммульке, успокоим нервы и тоже пойдем спать.
- Гляди у меня! – погрозила тёща кулаком.
Когда тёща с женой величаво удалились с кухни, я рухнул за стол, уронил голову на руки и зарыдал.
- Я так больше не могу! Сил моих больше нет! – сквозь рыдания простонал я.
- Ну! Ну! – тесть сел рядом и ободряюще обнял меня за плечо.
- Давай ка вот! По соточке накатим. Оливешкой закусим, холодечика малость с хренком или горчичкой… Глядишь и всё в норму придёт!
- Да в какую норму? – простонал я. – В меня это все уже не лезет! Я хочу простой, человеческой пищи! Просто хочу пельмешек, ну или яичницу, на худой конец!
- Отставить! – грозно рявкнул тесть. – Отставить сопли! Всем тяжело! Как никак Новый год! Суровый и беспощадный!
Да! Тесть прав!
Это он! Новый год! Суровый и беспощадный!
