Медицинские истории #больница

массаж предстательной железы.

Мужчины, особенно старшего возраста знают, что это такое, а кто не знает, коротенько поясню - в прямую кишку (проще говоря, в задницу) пациента врач вставляет палец и затем совершает достаточно энергичные вращательно-поступательные движения. Пациент в это время стоит нагнувшись вперед, за ширмой, выставив наружу лишь заднюю часть своего тела.

Врач же, одной рукой совершая действие, другую кладет на плечо больного, дабы таким упором добиться более жесткого, а, следовательно, качественного массирования.

Так вот, процедуру эту проводил мой приятель, тоже недавно закончивший институт. Ну, трудится он, значит, в поте лица, одна рука (вернее, указательной палец) у пациента в заднице, второй рукой, как и положено, держит его за плечо. В это время заходит в процедурный кабинет его старший наставник, чтобы лично проверить, как его подопечный справляется с работой. Заходит, молча подходит к больному (который, ессно, его не видит) и так же молча кладет больному руку на плечо.

Состояние пациента, как рассказывает мой приятель, выразилось в полном ужаса хриплом шепоте:

"Доктор! А чем Вы меня массируете?! "

Сергей

исторический фон, если хотите.

Очень рано, на заре моей медицинской карьеры отец забраковал меня как стоматолога, к моей великой радости, я считал стоматологию нудной и мои руки, по мнению отца и брата, росли из того же места, что и ноги.

Я вырос в молодого анестезиолога, получил распределение в маленькую районную больницу и, к удивлению главврача района, доехал, тут же получил 2, 5 ставки и кабинет завхоза в качестве жилья.

Любимой работы было непочатый край, Горбачёв повысил зарплату анестезиологам и сельским врачам, то есть мне и опять мне, деньги после студенческого безденежья были очень приличные.

Девушки были молоды и прекрасны, самостоятельности в работе - хоть отбавляй, я быстро пришёлся ко двору, оснастил три койки в реанимации, дневал и ночевал в больнице.

Всё ещё комсомолец, это важно для повествования.

Райком комсомола мобилизовал меня в капитаны районной команды "Что? Где? Когда? ", мы очень успешно выступали по республике, всё удивлялись, маленький заброшенный район и такая приличная команда.

Чего они не знали - мы тренировались и проводили матчи с ребятами из Себежа и Пскова, очень сильными игроками с отличными командами.

Так, отвлёкся, извините.

Короче, я был доволен жизнью, можно сказать - счастлив.

Однако ветер перемен долетел и до нашего захолустья.

Первый признак - алкоголь исчез из магазина, совершенно!

И это в районе, где пили сильно и почти поголовно.

Растерянные алкоголики рванулись к ресторану, где барменшу сменили суровые комсомолки с одной дозой шампанского, 100 грамм в один пересохший рот в день. Излишне говорить - одеколоны исчезли из продажи и белая горячка стала больничной рутиной.

Народ встрепенулся и наладил самогоноварение, залив жажду и затопив ординаторскую, взятки несли 3х литровыми банками из-под берёзового сока, наполненные великолепного качества самогоном.

А потом меня взяли на очередные сборы, я поехал в Ригу, а там уже вовсю развернулись кооператоры.

По возвращению меня ждала просьба зайти в райком комсомола.

Хм, чего это я им занадобился?

Разгадка была простая.

Всесоюзная лихорадка кооперативного движения достигла нашего района... и забуксовала, хоть убей, местные колхозники в такой чепухе не нуждались, прекрасно торгуя на рынках Себежа, Пскова и Риги, десятилетиями.

Какой-то жалкий кооператив по ремонту магнитофонов и телевизоров, всё, больше кооперативы не зачинались, идей не было...

А разнарядка, между тем, была спущена сверху, к такому-то отчитаться о развитии кооперативного движения, а то кузькина мать и кары небесные!

Райисполком и все райкомы располагались под одной крышей, так что буфет там был один, там они и обменивались мнениями по отчаянному положению с кооперативами. Так вот, именно там и родилась идея о медицинском кооперативе.

Однако, легко сказать, трудно сделать - врачи не были заинтересованы, у них были хутора, где они выкармливали свиней и растили картошку, на продажу.

А давай анестезиолога позовём, озарило какую-то светлую голову.

Так я оказался в окружении управленцев, весьма смутно представляя - чем я могу им помочь.

И тут на помощь пришли две вещи - отвергнутая мной стоматология и моё умение давать наркозы при челюстно-лицевых операциях, спасибо моим сэнсеям из Стоматологического Института, вам кланяется ваш седой ученик, долгих лет жизни, Лёня и Сима!

В райисполкоме моя идея о лечении и удалениях зубов под наркозом понравилась, мне велели сесть на попу и заполнить бумаги, такой оперативности я не ожидал, через неделю "Здоровые зубы", кооператив анестезиолога и двух или трёх стоматологов.

К моему удивлению, пациенты повалили гурьбой, в основном колхозники-хуторяне, не посещавшие стоматолога десятилетиями, с 6-10 удалениями, рекорд - 16!

И - никакой боли, заснул, проснулся, полчелюсти как не бывало.

И что более удивительно - они охотно платили, с радостью!

Позже я понял - ну, некогда им таскаться в город, хлев и огород требуют постоянного присутствия, а тут зашёл-вышел, удалили-подлечили, всё за раз, на те, доктор, деньгу.

Деньги сельчан - мятые и разглаженные пятёрки и десятки, тяжёлым трудом заработанные на рынках... Я их помню до сих пор, моих пациентов, простых тружениках, платящих мне деньги да ещё и благодарившие меня много раз!

Всё, вроде, хорошо, все довольны...

Нет, не все, стоматологи быстро поняли, что наркозы отнимают у них время, что лечение зубов без меня намного быстрее и денежнее.

Ко всему прочему и массовые удаления кончились, нужда во мне и вправду уменьшилась.

А тут ещё в Риге пошли митинги по размежеванию, кабинет завхоза мне надоел хуже горькой редьки, свиней я разводить не умел, да и не хотел.

Пора было паковать чемоданы...

Об одном я всё-таки жалею - нет у меня документального подтверждения того, что мы, в маленьком заброшенном городке, в простой районной больнице были пионерами кооперативной анестезиологии.

Ждаровых вам фупов!

процентов 20 моих полётов прерываются словами :

"Нет ли среди пассажиров медицинского работника? "

Два интересных случая расскажу, коли любопытствуете.

Канун Нового Года, лечу к другу со студенческой скамьи на Новый Год и на следующий день-юбилей, 50.

Люди мы занятые, я еле успел подарки купить и на ночной рейс поспел, на Детройт, сильно запыхавшись и с ручной кладью-только.

А это значит, что мои возлюбленные калифорнийские вина остались в машине- нельзя на борт их тащить, после 9/11.

Сел, забросил сумку наверх, заглотил снотворное и только завёл глаза за веки-вырубился, после дежурства и дороги к аэродрому притомился.

Но сплю я чутко, в полусне слышу знакомые слова- просьба о помощи, командир просит откликнуться медиков.

Блииин, поспал-вскакиваю, вытаскиваю сумку со стетоскопом, аппаратом для измерения давления, измеритель пульса и кислорода, кое-какие лекарства и вперёд, в салон первого класса, ишь ты, стюардессы проводят к паре очень хорошо и дорого одетых чёрных.

Непростые ребята, подумалось. Стоящий рядом стоматолог с удовольствием ретировалась на своё место, мой выход.

Жена в панике, объясняет, что его не добудиться , в бессознании.

Так -пульс, на руках-нет, на шее-слабенький, но есть.

На болевой стимул не отреагировал, дышит, мой пульсоксиметр ничего не показывает-что обычно при низком давлении.

Мягко скидываю мужика в проход, с помощью стюардесс волоку к их посту, где они готовят подносы и напитки.

Подымаем ему ноги с помощью нескольких чемоданов- всё это время я продолжаю добывать информацию о пациенте от его жены.

Так, обычный набор-диабет, гипертония. Недавно ел-не гипогликемия, таблетки принимал от давления, принял их раньше обычного- в связи с 3 часами разницы с Калифорнией он изменил время приёма, простудился два дня назад. Грамотное изложение, я поинтересовался специальностью- она врач, он- продвинутый архитектор. Непростые ребята оказались.

Ему лучше, открыл глаза, мой аппарат давления показал первые цифры-низкие, пульсоксиметр, наконец-то, показал нормальный ритмичный пульс и нормальное наполнение кислородом. Он оклемался и попросил попить, мы сварганили ему крепкий кофе с сахаром, бросили лёд и дали ему через соломинку.

Давление продолжало нормализоваться , мы перевели его в сидячее, никаких изменений, напоили уже сидя вдосталь, повели к его креслу, посадили и я убедился что его давление держиться нормальным.

Пилот два раза присылал спросить, не надо ли приземляться досрочно? Не надо.

По прилёту-всем ждать, его вынесли парамедики и в больницу на проверку, я попрощался, пожали руки, пожелал здоровья и хорошего Нового Года.

Авиакомпания была щедра-выписали мне ваучер на $200, его я благополучно потерял и ! 6 бутылок вина! Калифорнийского! ! Довольно приличного.

Так я утром и зашёл к Ромке в дом, позвякивая тарой.

А вот и вторая история, тоже с вином.

Лечу в Амстердам без пересадки. Сел вечером, усталый, хлопнул алкоголя, поел и задрёмываю.

Вот ещё деталь-сижу в середине компании скандинавских дизайнеров одежды и обуви, как я понял из разговора.

Все молодые, красивые , экзотично одетые и стриженые, чирикают девушки и парни на всех языках .

Их я не заинтересовал на секунду-седоватый, простоватый, полноватый, в неинтересной одежде. да ешё сонный.

Ну и, как вы уже догадались -просьба командира корабля о медике, на первом же часу полёта!

[м]ля, поспишь тут с вами, ссуккины дети.

Рывком поднимаюсь, вытаскиваю сумку-короче, смотри выше, те же яйца-но в профиль.

Стюардессы ведут меня в подсобку первого класса, довольно большую комнату, там сидит пацан лет 16-18, дико пялится на всех и выглядит очумевшим и испуганным.

Возле него стоит мужик-француз, психолог, с удовольствием передавший мне полномочия.

Проверяю параметры-всё в норме, пульс учащенный, для молодого нестрашно.

Так-с, начинаю расспрос, что и как, парень летит домой в Европу со своей компанией недорослей.

Чувствует сильный испуг, панику и не мог усидеть на месте...

История жизни-совершенно здоров, наркотики отрицает, что-то необычное принимал- мнётся.

Ну-ка, нажми на него-прошу я стюардессу. Он колется-его лосанджелевский знакомый перед длинным перелётом поделился таблеткой, сказал, что хорошо для сна...

Название-пиши на бумаге, пишет- сероквел, сильное антипсихотическое средство с массой побочных эффектов, им описанных очень верно.

Тот парень -недоумок, плохого не хотел-но делов наделал, парень после взлёта запаниковал, заметался, очумел.

Ну, а компания его ребят ухудшила состояние подколками и издёвками. Дальше-больше, стюардесс он не слушается, мечется-его и препроводили в подсобку.

Командир прислал зама-сажать? Тут я задумался-опасности для жизни нет, не агрессивный -справимся, нет, летим дальше.

Седативное и противосудорожное у меня в сумке, народу много для помощи, сдюжим.

Дали ему обильно пить, объяснили ситуацию, я попросил его держать в подсобке- не возвращать к его насмешливым друзьям.

Пообещал навещать-он успокоился , расслабился, всем-спасибо, вернусь проведать, руку он мне пожал вполне адекватно.

Иду было на место, взъерошенный, второй пилот с главным стюардом останавливают, благодарят и ...

Правильно угадали, штук пять бутылок вина-калифорнийского разлива, родные красные, розовые и белые.

И компания дизайнеров меня встретила с неподдельным интересом, расспросы, разговоры-ребята, а не выпить ли нам это винцо?

Несколько часов пролетело незаметно, ребята были интересные-да и вино помогает дружбе...

Я ходил проверял моего пациента, он полностью пришёл в себя, обещал быть осторожнее, впредь не есть всякую бяку-даже от друзей.

KLM назад везла меня первым классом-охеренная роскошь, первый и, наверное, последний раз в жизни.

Такие вот истории -про вино и полёты.

Всем здоровья!

вооружённый.

Но в последнее время или уже годы, наушники лежат нетронуты.

Не могу я всё это слушать, что кругом творится, это не мой мир.

И скажу больше - в этом мире меня не должно было быть.

Вот так.

Летом 2019-го врач кардиолог, после очередного осмотра и прослушивания моей грудины, взялся за телефон:

- "Ну что, я договариваюсь с клиникой о дате? Теперь ты уже не скажешь, мол, потом, позже. Потом уже не будет! "

Я соглашаюсь.

И вдруг сразу, эти оставшиеся 3 недели до назначенной операции стали для меня тягучими.

Пропускная способность сердечного клапана аорты упала до последней степени и ещё хуже. Я уже и передвигаться мог не дальше балкона. Мне даже привиделось во сне, как душа моя отделилась от бренного тела и блаженно понеслась ввысь.

И вот во сне, отчётливо, присоединяюсь я к световому потоку непрерывного наслаждения и лёгкости.

Но вся моя бесценная жизнь, с моими переживаниями, накопленными эмоциями, вот это вот всё драгоценное моё, с ещё не высказанными желаниями, должно остаться внизу. В потоке света хоть и хорошо очень, но моё личное никому не надо. Там всё общее.

И вот так невыносимо жалко стало мне моего мирка, лично пережитого, что несущийся поток света, поразмыслив секунду, выбрасывает меня назад на землю и я просыпаюсь.

В боль и страх, но я могу жить и осознавать себя.

Совершенно обалдевши от такого вещего сна, я стал собираться на плаху, т. е. под нож хирурга.

Как раз открылся последний отрезок автобана, который строился 30 лет и сын отвозит меня в клинику и пробует скорость за 200. Символично.

Я это просто фиксирую, чувств нет.

И вот настал тот день.

Уже в пять утра пришли и зашелестели две женщины, приглушив свет, чтобы не сильно тревожить соседей по палате. Пробежались по мне бритвенными станками, хотя я накануне, как мог сам побрился. Потом в дверь душа дали мне в ладонь дез. шампунь и я вымытый как никогда, ни к чему не прикасаясь, в чём мать родила, прошёл и лёг на застланную кровать. Пакет с бельём, личными вещами и телефоном был прикреплён к койке и меня покатили. По длинным коридорам в операционный зал.

Я был абсолютно спокоен, хотя в роли медикаментов была только хорошая, доверительная беседа с анестезиологом накануне.

Аппетит приходит во время еды, а мужество во время боя.

Вроде надо бы как-то к Богу обратиться, жена всегда говорит - проси и тебе воздастся что просишь, только надо этого очень сильно захотеть.

Это был понедельник.

А в среду мою кровать вытолкали из "просыпальной" комнаты прямо в руки девчушки, которая потом, ловко поворачивая туда-сюда, вытерла мокрыми полотенцами моё бесчувственное тело, покрытое всё без остатка оранжевой мазью. И это при том, что из меня пучками торчали шланги и кабели.

Она подала мне пакет, я вытащил телефон, включил, написал жене OK и силы мои на этом закончились.

Ещё подумал, что надо обязательно поблагодарить персонал, я чувствовал себя обязанным и это было первое чувство, что я запомнил.

И началось моё вхождение в жизнь, да ещё и со встречным ветром и неожиданными препятствиями. Нежданными.

Отряд не заметил потери бойца, колонны сомкнулись и своё место в этом мире, ставшим чужим, мне пришлось выгрызать зубами. Которые тоже распрощались со мной.

Ещё в больнице, сидя на телефоне, я узнаЮ, что присоединился к потоку света мой близкий друг-одноклассник. Именно в тот день, когда я лежал в операционной.

Так вот оно как звучит, дружба навеки!

Тут начинается заваруха с коронавирусом. Потом заставка меняется на военную историю. ИстерИю, конечно.

Это всё - не моё.

Пучком мокрых осенних листьев в лицо, я получаю каждый день явные знаки того, что дальнейшее моё пребывание в этом мире не было запрограммировано. Особенно изумился я, когда подсчитал случайно (и мысли не было), что мой последний любимый внук был зачат, с наивысшей долей вероятности, в те дни, когда я лежал под наркозом.

Моя душа должна была достаться ему?

Бог снова дал мне шанс.

Да, такое бывает, не у одного меня. Мы много дискутировали, пока однажды я не услышал неразборчиво замечание жены на эту тему.

- "Ты что-то сказала? ", переспросил я, посмотрел на жену и слегка ошалел.

Её, обычно смеющиеся глаза, были серьёзны.

- "Это я тебя отмолила".