Медицинские истории #врач

бюро заявил: «Это может быть совпадением, но это факт».

То же самое произошло в Израиле в 1973 году, когда врачи ограничили общение с пациентами до 7 000 приемов против прежних 65 000. Забастовка продолжалась в течение месяца.

Пока в Израиле в течение месяца бастовали врачи, количество госпитализированных больных сократилось на 85%. По сведениям Иерусалимского похоронного общества, уровень смертности в Израиле упал на 50 процентов. Такого кардинального падения уровня смертности не случалось со времен предыдущей забастовки врачей, которая состоялась за двадцать лет до этого.

В округе Лос-Анджелес произошло падение уровня смертности на 18 процентов, когда в 1976 году врачи вышли на забастовку против повышения стоимости страховки на случай врачебной ошибки. Было проведено на 60% меньше операций и, вот парадокс, в большинстве случаев необходимость в операциях отпала «сама собой»!

Увы, во всех зарегистрированных случаях по окончанию забастовки смертность моментально поднимается до своего обычного уровня.

Оздоровительный эффект забастовок эскулапов наталкивает на еретическую мысль, что наша собственная продолжительность жизни и собственное здоровье находится только в наших собственных руках.

с друзьями на природу: костер, песни под гитару, ночевка в палатке и прочие романтические прелести. И, видимо, свежий воздух так подействовал на юную горожанку, что ночью она увидела страшный сон; причем не просто увидела, но даже в некоторм смысле "почувствовала", как ей в рот вплозла змея, по пищеводу проникла в желудок и там решила остаться насовсем. Барышня просыпается и продолжает "ощущать", как змея у нее в животе сворачивается в кольца, устраиваясь поудобнее.

Конечно, по приезде в город она первым делом побежала в поликлинику... и, конечно, никто ее там даже осматривать не стал. Девушка - в больницу, но и там тоже отмахиваются. А змея "живет" внутри, время от времени давая о себе знать легкими передвижениями по органам. У девушки было много друзей, но довольно скоро ее перестали звать на какие бы то ни было вечеринки, потому как история о змее быстро надоела, а девушка пользовалась любой возможностью посетовать на превратности судьбы и недобросовестных медиков. А одной-то дома еще страшнее... И вот как-то старая приятельница, которая надолго уезжала из города и, видимо, еще

"про змею" не слышала, позвала ее на день рождения. А приятельница училась в медицинском, и, соответственно, большинство ее друзей были студентами-медиками. Ну как не воспользоваться случаем - не каждый день встречаешь такую аудиторию! Разумеется, и на этот раз большинство гостей тихо веселились, слушая историю первомайских приключений, но нашелся один, в лице которого девушка наконец-то нашла внимательного слушателя.

Он понимающе кивал, переспрашивал, где именно это случилось и как она чувствует себя теперь. Даже взял номер телефона.

Через несколько дней раздался звонок, и тот самый знакомый (кстати, аспирант-хирург) предложил новой знакомой лечь к ним в больницу.

Разумеется, она сигласилась. Дальше все шло, как положено: осмотр, направление на немедленную операцию, наркоз... когда пациентка очнулась от наркоза, живот был перевязан, а улыбающийся аспирант продемонстрировал ей уже заспиртованную змею в банке. Не подумайте дурного - он действительно был не только отзывчивым, но и весьма предприимчивым человеком: не знаю уж, как ему удалось договориться в больнице, но под наркозом (настоящим! ) девушке сделали легкий надрез на коже живота, потом зашили его, а змею в банке аспирант одолжил у знакомого ветеринара.

Девушка впервые за несколько месяцев почувствовала себя здоровой и счастливой. Как только ей разрешили вставать, она поспешила к телефону

(повторяю, времена были советские, никаких мобильников), который находился рядом с гардеробом для посетителей, и принялась обзванивать всех друзей и знакомых: дескать, вы мне не верили, а теперь эту змею отправляют в главный медицинский музей! . . Старичок-гардеробщик, отягощенный двумя инвалидностями и большИм знанием жизни, слушал внимательно. А что ему еще делать: посетителей ходит мало, поговорить не с кем, а тут такое интересное рассказывают! . . Когда девушка собралась набрать очередной номер из телефонной книжки, он участливо переспросил:

"Что, доченька, и в самом деле змею-то нашли? Ну, конечно, у нас-то врачи хорошие, не то что в других больницах... А когда, говоришь, она в тебя заползла? В мае? Аяяяй... Да, в мае в лесу опасно... Змеи-то, они ведь в мае как раз размножаются - змеята, значит, у них вылупляются в это самое время... ". И тут барышня отчетливо ощутила, что внутри у нее возится уже не одна, а, по крайней мере, пять подросших с мая змей...

Разумеется, из больницы она выписалась гораздо позже; и уже с другого отделения.

собирала меня ответственно и запихнула также мой паспорт в сумку. До сих пор не понимаю как он у меня остался, так как все сослуживцы говорят что сдали его в военкомате. Но как бы там не было в часть я прибыл с паспортом, и мне сказали вложить его в конверт и сдать в штаб. Ну и естественно после двух лет службы, когда я демобилизовался я про него и не вспомнил. Но история не об этом. В общем пришел я с армии паспорта нет, в паспортном столе отправили запрос в воинскую часть, но ни ответа ни привета. А так как это был 1996 год, если кто помнит была жуткая безработица а те кто работал частенько получали зарплату с задержкой месяца три или вообще тем что производило предприятие. В общем в этой ситуации когда денег нет и нет паспорта заболел у меня зуб коренной, да так заболел что места себе не могу найти. Естественно в платную поликлинику пойти не могу нет денег, а в бесплатную не принимают без полиса, а его не могу получить потому что нет паспорта. Короче замкнутый круг. Ну и отважился я на единственное что мой мозг выдал, взять полис моего младшего брата(ему было тогда 14 лет) его свидетельство о рождении(благо на нем нет фотографии) и под личиной как будто я это он записаться на приём к врачу. Все бы ничего, да только оказалось что до 15 лет юноши и девушки относятся к детской стоматологической поликлинике. Ну делать нечего, побрился как мог чище, невозмутимое лицо, в общем записался на приём, бабушке в регистратуре видать было параллельно на меня, дал документы все значит так оно и есть. В общем сижу на скамейке перед кабинетом с табличкой "детский стоматологический кабинет", в кабинет живая очередь. В очереди сидят девушки моего возраста и немного постарше( мне тогда было 21) на руках у них их дети от 4 до 7 лет, все плачут бояться, мамы их успокаивают, а рядом я мужик с багажом прошедшего горячую точку, который пил спирт, курил сигареты последние пару лет, да к тому же уже мужчина в отношении к женскому полу(ну вы понимаете о чем я). Сижу короче, начали вызывать на укол обезболивающий, захожу в кабинете стоматолог девчонка лет 25-26 видать только как с института и помощница бабулька уже почти лет под 50. Оба изумлённо смотрят на меня, взглядом ищут моего ребенка, в общем 30 секундная пауза стопор. Ну я и бахнул с порога: "Здравствуйте, я на приём к вам". Они смотрят карточку и говорят " Вам 14 лет" . Не знаю почему, но в той ситуации единственное что я мог сказать " Да, я баскетболист". Наверное я все таки подумал что сомнение в моем возрасте вызвал мой рост (181 см) а не внешность. В общем зуб мне вырывали, а не лечили и это было что-то. Зуб оказался очень упорным и не хотел покидать мою челюсть. В общем она минут 20 пыталась схватить его щипцами и вырвать, но единственное что ей удавалось это отколоть кусочек. В итоге под зуб они вставили какую-то штуковину и как рычаг используя вместе с щипцами его одолели. Весь процесс я наблюдал неотрывно смотря ей в глаза(кстати очень красивые), помощница промакивала тампоном ей пот со лба каждую минуту. Ну немудрено после молочных зубов детишек, вырвать мой оказалось ей непросто. Врач конечно все поняла, что мне не 14 лет, в глазах ее искрился юмор и она периодически меня подкалывала. В кабинете был ещё мальчик лет 11 с флюсом, я так понимаю они хотели заняться его проблемой сразу после меня. И этот мальчик периодически постанывал от боли. Ну и представьте ситуацию она пытается вырвать мой зуб и смотря мне в глаза спрашивает мальчика" Сильно болит, наверное ночью не спал", мальчишка мотает головой мол нет болит но спал хорошо. А она воюет с моим зубом смотрит на меня и говорит " а вот баскетболист наверное не спал, трудился" имея ввиду что я провел ночь с девушкой. В общем все закончилось. Через месяц я получил паспорт новый, с части так и не пришло ответа, пришлось уплатить штраф за утерю, к тому времени я уже немного смог заработать денег, купил коробку конфет и занёс моей спасительнице.

то за них родственники всегда шли.

Есть у меня один сосед по даче. Его участок далеко от моего, но общаемся достаточно. Он очень противный. Ему только-только стукнуло прошлым летом 40, а выглядел на все 50. Очень скверный характер, считает, ему все должны. Для простоты буду называть его Васильевым. Васильев думает, что за те несчастные копейки налогов, что он отдаёт бюджету, каждый врач, гаишник и учитель обязан облизывать его нижние полушария.

Естественно, все представители этих ремёсел ниже него по жизненному статусу. Когда мы с ним однажды вместе шли с вёдрами к скважине, у нас выдался короткий, но примечательный разговор. Васильев похвастался тем, как пару лет назад засудил одного врача реанимации, когда тот откачал его при остановке сердца.

Во время непрямого массажа сердца повредились рёбра и усугубилась невралгия, которой Васильев страдал уже десятилетие как. Врача отстранили, а затем уволили по статье с записью в личное. Васильев поднапрягся и ещё отсудил у него энное количество денег. Я ещё удивился: на моей практике ни разу не увольняли реаниматологов. А тем более их не удавалось засудить. Ни один главврач не допустит такого, больницы держатся за свой персонал крепко. И как можно судить человека, который тебе жизнь вообще-то спасал?

Васильев довольно погладил хлипенький ус и недвусмысленно обозначил свои связи в нужных местах с нужными людьми. Пациенты нередко идиоты, но чтоб такие — впервые видел. Спрашиваю его, а как же врачу надо было поступить тогда, не спасать тебя что ли?

— А мне всё равно, как бы он поступил — заржал сосед. — Если бы я умер, то мне уже всё равно было бы, а так всё что смог с него поиметь — всё выдоил. И мог он меня спасти без ломания рёбер или не мог, это не моё вообще дело.

— А в чём тогда твоё дело?

— В том, что я смог у этих иждивенцев вернуть из своих налогов.

Дальше я молча нёс вёдра и много думал.

У врачей не принято распространяться о профессии. Потому что сразу же ты перестаёшь быть для окружающих человеком, и интересен им лишь как личный доктор. В любом случае, поверьте на слово, из чистосердечных признаний «я врач», ничего хорошего не выходит. НИ-КО-ГДА.

И вот какая-то нечистая душа заприметила у меня огромный чемодан «аптечки» и соседи сделали выводы. Теперь каждый приезд на дачу меня встречала толпа, чтобы одолжить лекарств и проконсультироваться. Я хирург, как я вас буду консультировать, дурни?!

Но вслух, конечно, отрицал всякие свои связи с врачебным делом. А потом как-то работы навалилось со всеми нововведениями. Зимой, весной и летом на даче не появлялся. Когда в сентябре приехал, надеялся, что забыли про соседа с кучей бесплатных лекарств.

Ан нет — только калитку отпирать начал, бежит с дальнего конца участков соседка. Нехорошо как-то бежит. Точно что-то случилось, за километр видно, что не лопата понадобилась. Ещё тридцать метров не добежала до моего забора и кричит:

— У Васильева приступ! – я даже ключи крепче сжал.

— Какой приступ? – соседка запыхалась совсем, но на последнем издыхании выдаёт: «сердце».

— В скорую звонили, они едут уже. Иди скорее помоги, ты врач же, ему плохо, он лежит совсем никакой. – Я её слушаю и понимаю, что скорая не успеет. Ближайшая подстанция почти в тридцати километрах отсюда. Ну совсем никак не доедет. И скорая это знает. Они не пошлют машину так далеко, когда недавно дожди сильные прошли. Многие сейчас по ментовским вызовам на дорожные аварии выезжают.

— Какой Васильев? – спрашиваю.

— Из зелёного трёхэтажного, на выезде почти участок.

— Не знаю оттуда никого.

— Ну какая разница, пошли быстрее. Бери чемодан свой, а то ещё неизвестно, когда врачи приедут, а он уже минут десять лежит весь белый.

— А я-то что? Я не врач, как я ему помогу?

— Как не врач? А всем посёлком к тебе за лекарствами ходим, ты всё знаешь всегда. Пошли быстрее!

— И что, что знаю. Ну дам я ему таблетку какую-нибудь, а ему хуже станет. Я права не имею.

Соседка как рыба молчит, глазами хлопает, рот открывает.

— Я не пойду никуда и лечить его не буду. Тут не больница. — Открыл калитку и пошёл в дом. Соседка у забора с минуту постояла, а потом убежала назад.

Васильев умер. За ним приехали через два часа и констатировали. Мог бы, конечно, его тогда спасти. Но пока в интернете есть хоть какая-то анонимность, с чистой совестью признаю, что не жалею. Пока такие мрази, как он, пытаются засудить врачей, спасающих жизни, люди будут умирать. Так пусть лучше умирают такие как он.

не хватит пересказать, уж поверьте на слово.

Свои, чужие, услышанные, пережитые — много их, ох как много!

Далеко не все предназначены для людей вне медицинской профессии — я принципиально избегаю негатива и горя, предпочитая свои интерпретации историй, случившихся с моим личным участием.

Эта история, однако, исключение.

Нет-нет, она вполне оптимистическая — но она не моя, моим будет лишь изложение её.

Так случилось, что у меня гостит мой старинный приятель, Джинн.

Такое прозвище я присвоил ему недавно, после того, как впервые поработал с ним в операционной, где он давал уроки мастерства моим местным гинекологам.

Он специализируется в реконструктивной гинекологии и женской урологии, крайне сложной и затребованной части гинекологии.

Этим занимаются очень немногие гинекологи, элита высшей лиги специальности.

Признаюсь, не без трепета ожидал я дебюта нашей совместной работы…

Аккредитации, былые лавры, верительные грамоты— всё это было, в достатке.

Да даже простой факт, что советский врач пробился в тренировочные программы элитных университетов — да ещё в начале 90х — сам по себе был достаточно выдающимся!

Однако… гамбургский счёт никто не отменял, я работал с тысячами хирургов — блестящих было ох как немного!

Зря беспокоился.

Первые 30 секунд операции( мне, заматеревшему в операционных старому хрычу, больше не надо)— и я всё понял — хорош, дьявольски хорош!

Быстрый, точный, к тканям относится нежно, не травмируя, бескровный, хорошо видит поле, исключительное внимание к мелочам( мелочи в медицине играют громадное значение).

И навыки — которыми владеют очень немногие, а применяю и вовсе горстка гинекологов.

Пример?

Извольте — его позвали помочь к бесконечно кровящей пациентке, две операции, массивные переливания крови и компонентов, моим седым волосам седеть более нечего, я, стиснув зубы, всё это время удерживал её на плаву, явственно ощущая приближения точки невозврата — когда дважды перелитые объемы уже чужой крови перестанут сворачиваться и начнётся каскадный процесс превращения крови в розовую водичку…

Он быстро приехал, помылся и, вместо того, чтобы тщетно ввязываться в бои местного значения против множества мелких кровоточащих сосудов — смело рванул в тёмные нехоженые аллеи крупных снабжающих сосудов!

Минуты через две он наложил пару лигатур — и закрылись хляби, потоп иссох — как и не было его вовсе, я быстро стабилизировал пациентку, перевёл в реанимацию.

Ушла домой через три дня.

Так он стал Джинном, для меня.

Кстати, в быту он оказался не менее эффективным — высокого уровня поваром, умеющим и любящим готовить всевозможные изысканные блюда.

Прибавьте к этому наши запасы вина — обеды приобрели характер Лукулловых пиров, с налётом Декамерона.

Закончив обед, два врача с общим стажем лет эдак за 80 травили байки, бесконечные медицинские байки…

Вот вам одна из них.

Лет эдак 15 назад к Джинну на приём пришла семейная пара.

Пришла отчаявшись — десятки консультаций различных специалистов результатов не принесли… ожидаемо, проблема была достаточно уникальной.

Проблеме было уже четыре года — не было детей.

Причина было простая и одновременно — архисложная.

Безумно любящие друг друга люди, здоровые, даже, я б сказал, — чересчур здоровые, вели вынужденный целомудренный образ жизни.

И не от хорошей жизни — муж и жена катастрофически не состыковывались, анатомически.

Творец, совместно с эволюцией, дал нам великое множество решений этой проблемы — но в их случае он сделал исключение, создав проблему неразрешимую.

Дело в том, что Творец наградил( или наказал? )мужа необычайного размера детородным членом.

Хотя… детородным-то он и не был, да и быть не мог, судя по описанию.

Джинн, описывая его, упомянул и бейсбольную биту и шанцевый инструмент и молот-рыбу и голову Обожаемого Председателя Ким Чен Ына…

Монстр, если откровенно.

Вы можете возразить — искусственное осеменение или искусственное внематочное оплодотворения — чем не решение бездетности?

Пара, однако, настаивала на естественном зарождении новой жизни вместе с налаживанием нормальной половой жизни.

Джинн взялся помочь.

Мужа отправили на фабрику изготовления игрушек для взрослых, где была отлита форма и воссоздан близнец монстра. Форма была немедленно уничтожена под бдительным оком супругов, ясное дело.

Далее подключились психологи — дать заключение о приемлемости для жены факта достаточно сложной и травматичной операции, раз.

Два — убедиться в её понимании, что эта операция — улица с односторонним движением, решившись на операцию она до конца своей жизни останется моногамной, реконструкция влагалища делает её подходящей женой уникального мужа, горячо любимого ею молотобойца…

Подписали все бумаги.

Долгая операция, где стерильный макет, близнец головы Ына, служил за образец, под который кроили его будущую норку для монстра.

А спустя год с небольшим — к Джинну пришла влюблённая пара, с беби в коляске.

И, в кои-то веки — абсолютно безоблачный хэппи-энд…

Но! Не успел я расчувствоваться — как раздался звонок из госпиталя, Шехерезада прервала дозволенные речи и отправилась за новыми историями — к себе в операционную, куда ж ещё…

подготовки к наркозу и по его окончанию, когда надо убедиться, что пациент способен следовать моим проверочным заданиям.

С более редко встречающимися языками — сложнее, есть переводческая услуга по телефону, бесплатно предоставляемая штатом.

Что решает далеко не все проблемы — особенно при пробуждении, самой сложной и ответственной фазе наркоза.

Дело, видите ли, не в том, что « вход — рубль, выход — два» — нет, тут другое: взлёт зависит, главным образом, от моих навыков.

А вот посадка — тут многое зависит от поведения пациента, я должен решить — когда передать ему руль управления главными функциями организма.

И вот тут — очень важно, чтобы пациент тебя слышал и понимал.

С чем у меня и случилась проблема.

В нашем маленьком Вавилоне — есть и небольшая община арабов, из Сирии, семей 10.

Все они — выходцы из одного многострадального городка, христиане — что позволяет им содержать ликеро-водочные магазины, в которых они же и работают, семьями.

Городок небольшой, некоторых я знаю по именам — за четверть века познакомились.

А вот и история.

Пациент, хорошо за 70, готовится к операции.

Мой выход, предоперационное интервью, где я сталкиваюсь с серьёзной проблемой: пациент не владеет ни одним языком, кроме арабского.

К счастью, вместе с ним его сын, с готовностью взявший на себя роль переводчика.

Так что на этом этапе — никаких проблем.

Легко, однако, предвидеть, мои проблемы в операционной, куда сыну доступа нет, особенно на этапе пробуждения.

Так, что делать?

Джон, его сын, диктует мне несколько арабских фраз, я записываю их на бумажке:

«Откройте глаза, подымите голову, глубоко вдохните, вам что-то болит…»

Короче, всё самое необходимое.

Пора ехать в операционную, сын трогательно прощается с отцом, желает нам удачи и уходит.

Всё прошло хорошо, время будить старика, я громко( он ко всему ещё и глуховат) выкрикиваю арабские фразы, он достаточно адекватно следует моим инструкциям, меня переполняет чувство гордости за свой арабский и мы едем в послеоперационную, куда по моему настоянию приводят сына, у которого я прошу подтвердить, что всё хорошо.

Пару часов спустя я зашёл проверить его перед выпиской, блеснув парой фраз из шпаргалки.

Сын показывает мне большой палец — мои навыки арабского оказались вполне достаточны для успеха.

Медсестра, присутствующая при этом общении, интересуется, не родственники ли мы?

Несколько удивлённый, я отвечаю, что нет, просто несколько фраз выучил. Она же в ответ говорит — а выглядите как родственники…

И точно: большие семитские носы, карие глаза — во всём моём госпитале нет более похожих друг на друга людей, чем мы трое.

Прощаюсь и мы расстаёмся, пожелав друг другу всего доброго.

Вот и вся история.

А вот и послесловие.

Пару дней спустя заехал к своей дочке, она у меня медсестра и мы часто делимся опытом.

Я с гордостью рассказываю — какой у неё папа полиглот, показываю шпаргалку с арабскими фразами.

Она, ни слова не говоря, протягивает руку к моему наручному гаджету (она мне его и подарила на Рождество и им я пользуюсь исключительно как наручными часами да пульс у себя проверить), нажимает на кнопку и запрашивает у Сири как сказать по-арабски «Вам что-то болит? »

Сири отвечает на чистом арабском языке…

Мнда… похвастался, называется, своей замшелой дремучей старомодностью…

Ну да ладно, хоть научился новым навыкам, спасибо дочке.

И, вдогонку, — послесловие к послесловию:

Спустя недели две старый медицинский закон парности случаев проявился в очередной раз — теперь уже пожилая арабская женщина, со слабым английским, поступает для неотложной операции.

Вооруженный до зубов знаниями своего союзника, Сири, я громко разговариваю по-арабски, донельзя гордый собой.

Занавеска приоткрывается — наша новая практикантка, будущий врач, высокая кареглазая девушка — спрашивает, не нужна ли мне помощь?

Помощь?! ?

Ну да, помощь, в переводе — она родилась в соседней Иордании и в совершенстве владеет арабским.

Вот эта удача! !

Очень толковая девушка оказалась — и как переводчик и как будущий доктор.

Так что вот — языковые барьеры барьерами становятся или не становятся в зависимости от нашего желания договориться… старая банальность, в очередной раз себя подтвердившая.