Спортивные истории

- не старше 30 лет и спонсируют­ся крупными спортивным­и брэндами, которые предоставл­яют спортсмена­м форму и кроссовки.  

В 1983 году многие были в недоумении­, когда в день забега на старте появился 61-летний Клифф Янг. Сначала все думали, что он пришел посмотреть­ на старт забега, так как был одет не как все спортсмены­: в рабочий комбинезон­ и галоши поверх ботинок. Но когда Клифф подошел к столу, чтобы получить номер участника забега, то все поняли, что он намерен бежать со всеми. Когда Клифф получил номер 64 и встал на линии с другими атлетами, то съемочная бригада, делающая репортаж с места старта, решила взять у него небольшое интервью. На Клиффа навели камеру и спросили:  

— Привет! Кто ты такой и что тут делаешь?  

— Я Клифф Янг. Мы разводим овец на большом пастбище недалеко от Мельбурна.  

— Ты действител­ьно будешь участвоват­ь в этом забеге?  

— Да.  

— А у тебя есть спонсор?  

— Нет.  

— Тогда ты не сможешь добежать.  

— Да нет, я смогу. Я вырос на ферме, где мы не могли позволить себе лошадей или машину до самого последнего­ времени: только 4 года назад я купил машину. Когда надвигался­ шторм, то я выходил загонять овец. У нас было 2000 овец, которые паслись на 2000 акрах. Иногда я ловил овец по 2-3 дня, — это было непросто, но я всегда ловил их. Я думаю, что могу участвоват­ь в забеге, ведь он всего на 2 дня длиннее и составляет­ всего 5 дней, тогда как я бегаю за овцами по 3 дня.  

Когда марафон начался, то профессион­алы оставили Клиффа в его галошах далеко позади. Некоторые зрители ему сочувствов­али, а некоторые смеялись над ним, так как он даже не смог правильно стартовать­. По телевизору­ люди наблюдали за Клиффом, многие переживали­ и молились за него, чтобы он не умер на пути. Каждый профессион­ал знал, что для завершения­ дистанции потребуетс­я порядка 5 дней и для этого ежедневно необходимо­ 18 часов бежать и 6 часов спать. Клифф Янг же не знал этого.  

На следующее утро после старта люди узнали, что Клифф не спал, а продолжал бежать всю ночь, достигнув городка Mittаgong. Но, даже без остановки на сон, Клифф был далеко позади всех легкоатлет­ов, хотя и продолжал бежать, при этом успевая приветство­вать людей, стоящих вдоль трассы забега. С каждой ночью он приближалс­я к лидерам забега, и в последнюю ночь Клифф обошел всех атлетов мирового класса. К утру последнего­ дня он был далеко впереди всех.  

Клифф не только пробежал супер-марафон в возрасте 61 года, не умерев на дистанции, ­ но и выиграл его, побив рекорд забега на 9 часов и стал национальн­ым героем. Клифф Янг преодолел забег на 875 километров­ за 5 дней, 15 часов и 4 минуты. Клифф Янг не взял себе ни единого приза. Когда Клифф был награжден первым призом в $10, 000, он сказал, что не знал о существова­нии приза, что участвовал­ в забеге не ради денег, и без раздумий решил отдать деньги пяти первым легкоатлет­ам, которые прибежали после него, по $2, 000 каждому. Клифф не оставил себе ни цента, и вся Австралия просто влюбилась в него.  

Многие тренирован­ные спортсмены­ знали целые методики о том, как надо бежать и сколько времени отдыхать на дистанции. Тем более, они были убеждены, что в 61 год супер-марафон пробежать невозможно­. Клифф Янг же всего этого не знал. Он даже не знал, что атлеты могут спать. Его ум был свободен от ограничива­ющих убеждений. Он просто хотел победить, представля­л перед собой убегающую овцу и пытался ее догнать. Перед такими людьми, как Клифф Янг, падают стереотипы­, и, благодаря им, люди убеждаются­, что их возможност­и находятся за пределами, ­ которые они сами себе придумываю­т.

смеяться над больными людьми, — ответил я репликой из знаменитого кинофильма. — Знаешь сколько это стоит?!

— Слушай, — оживился Камо, — у меня к тебе деловое предложение. Ты мне помоги с визой, а я возьму на себя финансовые расходы. Идёт?!

Я позвонил человеку, который занимался визами для шахматистов, и спросил, не поздно ли оформляться. Оказалось, что не поздно, в посольство собираются как раз завтра.

Быстро еду в Дом шахмат к президенту федерации Ванику Захаряну. Захожу в кабинет и объясняю: так, мол, и так, появился спонсор. Муж сестры. Любит шахматы, Америку тоже. Хочет с нами. Можно?

Ваник Суренович — человек твёрдый и властный, но сердце у него доброе. Поняв, как мне хочется ехать, он спросил:

— Вернётся?

— Головой ручаюсь, — обрадованно закивал я.

— Хорошо. Оформим как руководителя делегации.

Уф! Второй этап позади. Я поблагодарил Ваника Суреновича и сбежал по лестнице вниз, где меня ждал Камо.

Оставалась третья, решающая стадия — виза.

На следующий день семеро шахматистов вошли в американское посольство. Впереди них, грузно переступая с ноги на ногу, шёл почти двухметровый, невероятно широкий в обхвате, смахивающий скорее на руководителя делегации штангистов, чем шахматистов, великан Камо. Картина была столь впечатляющая, что всем немедленно выдали визы!

Вот так двенадцатого марта мы оказались в Нью-Йорке. До начала турнира оставалось два дня, поэтому мы немедленно принялись «осваивать» Америку, тем более что играть предстояло по две партии в день и времени в дальнейшем могло не быть. Таймс-сквер, театры на Бродвее, здание ООН, статуя Свободы, Брайтон-Бич... Не верилось, что всё это наяву, ведь всего лишь десять дней назад я сидел в холодной квартире ереванской «панельки» и даже не мечтал о таком. Поселились в гостинице-небоскрёбе «Нью-Йоркер», что на Манхэттене, рядом со знаменитой ареной «Мэдисон-сквер-гарден». В этой же гостинице предстояло играть.

Заряженный положительными эмоциями, я с нетерпением ждал начала турнира. За последнее полугодие мой рейтинг упал, поэтому мог участвовать только в турнире «Б», где, будучи одним из эло-фаворитов, имел реальные шансы на первое место, за которое полагался внушительный приз в восемь тысяч долларов.

Бойко взявшись за дело, я выиграл первые пять партий. В том числе у двух гроссмейстеров. Всё шло как по маслу. Уверенный в окончательной победе, я, гуляя мимо витрин магазинов, приценивался к ноутбукам — недоступной мечте последних лет.

Но фортуна решила, что с меня хватит. Имея 6, 5 из 7, я в предпоследнем туре белыми проиграл важную партию мастеру из Сербии. Обидным было то, что, отказавшись в дебюте от предложенной ничьей, переиграл соперника и несложным ходом пешкой мог сразу выиграть партию, а с ней и турнир.

В девятом туре сыграл вничью, и набранных семи очков хватило лишь для четвёртого места. Выиграл 750 долларов, что в то время никак не тянуло на ноутбук.

Хорошего, как говорится, понемножку.

мимо милицейского патруля, они хотят видеть ваш паспорт.

6. Вас постоянно задерживают за подделку документов, так как в паспорте указан возраст 17 лет, и наклеена совсем не ваша (как им кажется) фотография, сделанная всего пол года назад.

7. Девчонки, проходя мимо вас, начинают глупо хихикать.

8. Когда вы выходите на пляж, остальные мужики вдруг закапываются в песок.

9. При захождении в воду приливная волна смывает зазевавшихся отдыхающих.

10. Вы внезапно обнаруживаете, что все малознакомые личности хотят на людях пожать вам руку.

11. У вас очень болят плечи и грудная клетка, так как вы постоянно бьётесь об дверные косяки.

12. Приходиться очень осторожно передвигаться - вы очень боитесь кого-нибудь затоптать.

13. Любое неосторожное движение приводит к разрыву одежды.

14. Когда вы мерите рубашку на рынке, торговля повсюду замирает.

15. Врач в больнице постоянно подозревает у вас наличие прогрессирующего рака бицепса.

16. Кроватей под вас российская легкая промышленность не выпускает.

17. Тебе постоянно кажется, что ты сможешь поднять дом (и само собой пытаешься это проделать).

18. Учитель физкультуры категорически запрещает пользоваться гимнастическими снарядами.

19. Все думают, что у тебя слишком маленькая голова.

20. Тебе постоянно хочется набавить интенсивность тренировок.

21. Ты и твои друзья качки, привели нашу страну к продовольственному кризису, и взвинтили цены на гречку и мясо.

22. После достижения поставленной задачи, тебе хочется чего-то большего.

23. Тебя все равно забирают в армию, несмотря на твои уверения в том, что ты полностью недееспособный человек.

24. Гравитационное поле создаваемое твоим массивным телом, притягивает неимоверное количество особ женского пола.

кафе, обсудили все нюансы предстоящего похода.

Настал день Х. До туристического приюта идти 10 часов по горной тропке. Дорога непростая. И то, что я увидела, повергло меня в шок. Брат моего парня, «дрищ», как мой парень его называет за глаза, шел с невероятной лёгкостью. Он нес тяжелые вещи своей жены, она шла почти налегке. Всю дорогу он шутил, рассказывал анекдоты. С лёгкостью перебирался через ручьи по камням. И совсем не ныл, как ему тяжело! Мой парень упал раза 4. Пока дошли до приюта, был уже весь в грязи и с разбитой ладонью. Всю дорогу он кряхтел, ныл, выпил всю свою воду, а затем и мою. Пот по нему бежал в три ручья. В итоге он чуть не отстал, что нас сильно напугало. Стали делать большие привалы, чтобы он отдохнул. В итоге пришли в приют почти ночью. Поели. Помылись в бане. Легли спать в домике, утром решили пойти к водопадам. Просыпаемся, «дрища» нет. Он, пока мы спали, малины насобирал и на всех сделал завтрак. Когда пошли обратно, мой парень выпил нам всю кровь, материл брата, который нас сюда потащил.

В итоге, когда мы вернулись, он накатал огромный пост на страничке о том, как культуризм делает человека выносливым и сильным духом даже в самых тяжелых условиях на грани выживания.

согласованные действия и использование в игре наши сильных сторон. Я очень быстро бегал и стоял "на воротах", а партнёр (выше меня ростом и с хорошей реакцией) пытался перехватить мяч у соперников в поле. Так мы играли, от обороны и дворовые друзья-товарищи ничего не могли с нами поделать - с нашей железной дисциплиной и чётким планом. Малейшая ошибка и мой товарищ просто катит мяч в сторону ворот противника. Я резко стартую за мячом и в 50 (а то и более) % случаев забиваю.

И вот как-то в наш двор заглянули ребята из дубля "Металлиста". Мы приняли бой, очень жестко соблюдали игровую дисциплину и... победили. Техника у дублёров была несравнима с нашей, но мы стояли в глубокой защите и ждали их ошибки, где на крохотном пятачке технику не проявишь. Они все же не Стрельцовы и Нетто, и натолкнувшись на игру от обороны, ничего сделать не могли. А кроме того, у меня была очень высокая стартовая скорость, я стоял лицом к их воротом и бежал по катету, а им нужно было развернуться и бежать по гипотенузе. Товарищу нужно было только прервать поперечную передачу, а дальше я просто убегал. Он со своей задачей от справился блестяще и мы выиграли со счетом, где-то 10-6.

приходили офицеры, пытавшиеся стать охотниками и для этого им надо было сдать экзамен по стрельбе по тарелочкам. Они ВСЕГДА стреляли очень плохо и тренер, подшучивая, им говорил: ребята, попробуйте взять себя в руки и отстреляться хорошо, смотрите, как стреляют малыши (это о нас). Первым выставлял меня - 19-20 тарелочек вдрызг (из серии - 25 штук)... Офицерики: эээээ, нет, вы выставили, наверняка, чемпиона, разрядника, ставьте воооон того, маленького... И "тот маленький" выдавал 22-23-24 тарелочки... а офицерики "подбивали" 1-2 тарелочки из серии, это в лучшем случае (а на экзе надо было попасть, кажется, не меньше 10 раз).

Мы были воспитаные мальчишки и не хохотали, но тренер веселился по-полной. Правда, он был добрым Человеком и всем подписывал, что на экзамене из 25 выстрелов, они попали 12-13 раз.

Признаюсь, нам было неудобно смеяться, т. к. офицеры, по незнанию, приносили охотничьи патроны на лису, зайца, утку (в лучшем случае), это - дробь Nr. 1-3-5-6, а мы на стенде стреляли дрбью мелкой, Nr. 11 + стволы у нас были - цилиндровые, спортивные, а у "конкурентов - охотничьи - чок-3/4чока + 1/3 чока...

После этих "процедур", в городке все офицеры нас уважали, общались с нами, как со взрослыми, равными. Это было приятно!

процентов это приезжий турист. Это всё резко отличалось от того отношения к жизни, которое я привык у нас в России видеть. Когда я поделился этим наблюдением с гидом (очень колоритный старичок, русский, бывший профессор, уехавший в Таиланд изучать культуру страны, полюбивший эту страну и её жителей и оставшийся там жить) он меланхолично заметил, что при этом в случае заварушки средний житель Таиланда способен среднего жителя России голыми руками убить. То есть постоять за себя они умеют, может поэтому все и вежливые такие.

И вот этот рассказ, увиденный мной в сети, как раз сильно напомнил те ощущения, которые то первое путешествие навеяло. Рассказывает девушка-релокантка, живущая в Тае некоторое время:

"На прошлой неделе решила я таки исполнить свою дурацкую мечту и записаться в местный клуб на Муай-тай. Ну глупо, я считаю, торчать несколько месяцев в Таиланде и не попробовать занять себя тайским боксом. Учитывая, что ceксуального интереса к трансвеститам я не питаю, а местный массаж мне так себе, то есть большой шанс пропустить все прелести локальной культуры.

Я готовилась морально с пару недель. Пока я была в Питере, я успела обойти, кажется, все крупные мордобойни города. Я видела клуб, затерянный в гаражах Купчаги, где занимались невероятной красы девки и били друг другу морды до кровавой пены. Я занималась в клубе, основателя которого все в городе знают в лицо, фамилию и ютьюб и говорят о нем исключительно матом. В клубе, который выставлял в сеть очаровательные видосики «салон красоты “сломанные уши”», в клубе, где отставной спецназовец учит ножевому бою, и клубе, где двадцатилетний тренер с самым добрым на свете лицом бесконечно пытался доставать через меня наркотики и очень каждый раз удивлялся, когда я в сотый раз объясняла, что я не барыга, не наркоманка и вообще я далека от этого мира, а [бах]нутая я такая изначально, безо всякого компота.

Все они были очень-очень разными, но объединяло их одно. Высеченное в граните и облитое кровью, а потом и еще какими-то выделениями организма понимание того, что «no pain, no gain». Х[рена]чь, короче. Пока можешь дышать – х[рена]чь. Если тебе больно и плохо – х[рена]чь с удвоенной силой. Если тебе не плохо и не больно – ты что-то, черт возьми, делаешь не так.

Я две недели колесила вокруг нескольких рингов, затерянных под пальмами, и готовила речь. О том, что я, конечно, сейчас в ужасной физической форме, но, думаю, это поправимо. О том, что я долго ничего не делала, потому что почти весь прошлый год постоянно болела, но сейчас я восстановилась, пришла в норму и даже начала бегать. О том, что я нормально пробегаю 5-7 км, но вот силовые идут тяжело. О том, что я занималась в России тайским боксом, но это было давно и я почти все забыла.

Когда я пришла наконец в зал, оказалось, что там никто не говорит по-английски.

Когда тайцы не знают, что делать, они улыбаются. Когда знают – тоже улыбаются. Они вообще в любой ситуации улыбаются вне зависимости от понятности оной.

Мне поулыбался сначала администратор (я решила, что он администратор, потому что он дал мне что-то подписать и забрал у меня 300 бат), потом тренер, потом второй тренер. Потом мне показали на беговую дорожку и сказали «ворм ап».

«Ну окей», – подумала я, залезая на дорожку. Видимо, адскую скакалку тут заменили на первое время дорожкой, значит, нужно бежать с хорошей интенсивностью. Я врубила скорость чуть превышающую мою комфортную, и по[хрен]ачила.

В России «ворм ап» в бойцовском клубе означает 2, 5 минуты скакалки – 30 отжиманий – 2, 5 минуты скакалки – 20 берпи – 2, 5 скакалки – 30 приседов – 2, 5 скакалки – планка. Потом выжившие садятся на шпагат.

Когда на четвертой минуте моего ретивого забега мне никто не предложил сд@хнуть под штангой, я призадумалась. На шестой меня начали мучать смутные подозрения. На восьмой на соседнюю дорожку пришла тайская девочка и начала по ней ХОДИТЬ. На десятой ко мне подошел тренер и сказал «финиш».

«Ну ок», – сказала я себе и морально подготовилась к паре-другой кругов кроссфита.

Тренер тем временем нашел подходящие бинты и попросил меня вытянуть руки. Таец заматывал меня сам с той нежностью, с которой пеленают ребенка. Притом не переставая улыбаться. Я начала подозревать, что и кроссфита удалось как-то избежать на сегодня.

Мы выползли на ринг. Мне показали пару ударов и как ходить (подсказка – не конем). После чего тренер сказал «у меня лапки», и я била ему в эти самые лапки. Аж целую минуту. Ибо таймы у них по минутке. А потом надо постоять, подышать, посмотреть на пальмы. А потом снова – по лапкам. И снова смотреть друг на друга и улыбаться.

На третьем тайме тренер на ломаном тайглише попытался объяснить, что, мол, зачем ты так сильно, не надо так сильно, ты технику осваивай, а сильно не надо. Вот ты ван хандред делаешь, а надо фифти. А по глазам было видно, что не фифти, просто как будет «двадцать пять», он не знает. А напрягаться, что-то там пыжиться – это вот ваще не надо. Надо мягонько, нежненько и на фифти. И не больше минуточки. Да и вообще, вот тут у тебя не очень получается, ну не получается, так и не делай, бог с тобой. Вот это сложненько? Ну давай не будем сложненько, давай вот то, что тебе нравилось, ага. Ты не устала? Водички, полотенчик, подышать, в лобик поцеловать?

Когда через полчаса откуда-то из загона выбежали ЩЕНОЧКИ, я даже не удивилась. Теперь занятие разделилось на две половины – минутку мы подставляем мне лапки, улыбаемся и почти устраиваем обнимульки на ринге, минутку, пока я дышу, мы няшим щеночков.

Добро пожаловать в самый жесткий и кровавый боевой спорт на планете.

— Слушай, ну чо ты жалуешься, тебе что, тренер не понравился?

— Да я не то чтобы жалуюсь, я скорее немного в растерянности. Да и тренер хороший, он правда неплохо ставит технику, но все это как-то... Как-то очень по-тайски, как-то максимально травоядно. Это же муай-тай, тут же должно быть все жестко, страшно, больно и сильно. А они – щеночков няшат.

— Господи, Тамара. Ты уже тут второй месяц, и тебя все никак не попустит. Да не надо, чтобы больно, страшно, жестко. Вообще никому не надо.

— Вообще, учитывая, что именно тайцы пачками выращивают чемпионов, которые потом без соли жрут всех на любых соревнованиях, я начинаю подозревать, что они что-то такое очень важное поняли, чего я до сих пор понять не могу. Что-то о взаимосвязи щеночков и всеобщей любви ко всему на свете с максимальной результативностью. Судя по всему, «нежно и настойчиво» продавливает под себя реальность намного эффективнее, чем «с наскоку и со всей дури».

На следующий день у меня болела каждая мышца в моем повидавшем всякой х[ер]ни теле. Оказалось, что вот так мило и незатейливо, без воя и порванных жил, мы умудрились проработать все мышцы, поставить основные удары и вообще умотать меня в хлам. И все это – не отрываясь от щеночков.

Вот она – сила добра и любви. "