Пьяные истории

- Серега, а что, на современный телефон денег нет? Вроде ты не бедный, мог бы себе и в золотой оправе позволить, да с бриллиантовыми кнопочками…

Серега хмыкнул, и поведал мне такую историю. (Перескажу от первого лица, так мне будет проще).

Рассказ Серёги.

В начале 90-х годов, когда в стране еще не было сотовых телефонов, а всевозможная техника только-только появлялась на Российском рынке, один мой товарищ приобрел дорогущую (по тем временам) аналоговую видеокамеру. А тут у нас мальчишник в сауне наметился, я приятеля этого позвал, с условием, что он на камеру поснимает, так сказать – на память.

Сидим мы значит в сауне с мужиками, все в простынях, как римские цезари, стол культурно накрыт. Ничего особенного, так - пиво, раки… А в соседней комнате девки нас дожидаются, мальчишник же у нас. И вот приятель нас на камеру снимает, мы дружно так в камеру ручками машем, приветы женам передаем. Короче, всем своим видом показываем, что мы типа, только пиво попить и попарится собрались. В общем, когда алиби мы себе сделали, да еще сняли все на видео, что «никаких баб нету», решили что уже пора приступать и к традиционным видам банного отдыха.

Отдохнули тогда на славу, попарились в прямом и переносном смысле. А когда по домам расходится стали, я у приятеля кассету попросил, что бы жене показать, засвидетельствовать свою непогрешимость. К слову сказать – видеомагнитофона у меня еще тогда не было, зато был у барыги-соседа.

Пришел я значит домой, жене сразу кассету в лицо тычу, говорю – Вот, с приятелями в бане посидели, баб не было, можешь убедится. Жена сначала – мол, верю, ладно. А сама к соседу, за видиком побежала.

А сосед сволочь, видик не дает, говорит – несите сюда свое home- видео. А то техника новая, дорогая, еще сломаете, не дай бог. Короче, поперлись к соседям. А сосед ушлый, жену свою позвал и мать престарелую, что бы значит, они тоже на халяву бесплатное кино посмотрели.

Расселись мы все перед ихним телевизором, любуемся, как мы с мужиками в камеру смотрим и как в «Поле чудес» приветы передаем. Я то главное сижу совершенно спокойный, потому что уверен, что в самый интересный момент камера будет выключена. Ан нет. В тот момент, когда уже все приветы переданы, я с ужасом вижу, как этот приятель – оператор, ставит камеру на подоконник, но с@ка, НЕ ВЫКЛЮЧАЕТ ЕЁ. КАМЕРА Б***ь, РАБОТАЕТ.

И я слышу в телевизоре собственный голос: - Ну что, б***ь, хорош пи*деть-->пи**еть, зовите баб!

А дальше - с визгами вбегают заскучавшие голые девки, и началась вторая часть «Мерлезонского балета». В главной роли я и мои друзья.

В следующую секунду я ощутил, как видеомагнитофон вдребезги разлетается об мою голову, а помутневшее сознание успело зафиксировать крики соседа и его жены, так как их мама тоже грохнулась в обморок от увиденного.

В больнице я провалялся две недели с диагнозом «черепно-мозговая травма». Навещала меня только жена соседа и наверняка - в тайне от мужа. Она нежно гладила меня по забинтованной голове и томно вздыхала. Очевидно, что после просмотра видео с моим участием, она тоже была бы не прочь принять участие в какой ни будь оргии.

Короче, так я развелся с первой женой. С тех пор никаких видео. И телефон у меня такой, потому что ни дай бог включится в самый неподходящий момент и запишет то, что не должен никто увидеть. А насчет золота… Надо будет закатать в его в золотой или платиновый корпус. А что, по приколу…

мешать спящим синюшным светом монитора и клацаньем клавиш, садился на диван у розетки. В холле имелись два потертых казенных дивана для посетителей и отдыха больных. На стенах внушительных размеров картины, сюжеты утешительные вроде "Мишки Шишкина" и "Алёнушки". И вечная пальма в кадке.

На нашем этаже не было сестринского поста, место для курения было отведено на кафельной клетке широкой старинной лестницы в конце коридора, если перегнуться через перила, вниз уходила спираль Эшера, скруты ступенек, глубокая, желанная, как матка или могила, воронка темноты.

В одну из глухих ночей, часа в три, вышел на лестницу покурить после долгого перерыва. Щелк-щелк зажигалкой. Кончился газ в одноразовой. Дрочил несчастную зажигалку долго, но даже финального "пуф" не получилось. Другой зажигалки не было. В ночной магазин не выйдешь, охрана. Мёртвая тишина. Яркий коридор.

Плюнул бы и пошел спать, обычно терплю долго и вида не подаю, а тут прямо перекосило. Понимаю, просто кончилась бы пачка, ну кончилась и кончилась, бывает. Но в пачке две трети. Сигарета в руке, бесполезная зажигалка в кармане. Ясная подляна.

Тихо ходил по коридору, с сигаретой за ухом, туда-сюда, как тигр в клетке, ругал себя за зависимость, что, мол, трубы горят, уши кипят, хороняка, раб никотиновый?

В маленьком холле, где были диваны и "Аленушки" у стены стоял ритуальный стол, покрытый кружевной скатертью. На столе большая икона Богородицы, не знаю какой, что то в софринском окладе, оливковое византийское узкое лицо в проёме, еще какие то мелкие иконки и прочие религиозные штуки, названия которых не знал и не приглядывался. Горела лампадка. Под Гжель. Ровный внятный огонёк. Влево иду - горит. Вправо иду, горит.

Хоть и атеист, но пока не дошел до того, чтобы прикуривать от лампады. Не от страха перед сверхъестественным наказанием, а просто зачем гадить? Людям, которые это все красиво расставили, убранство важно и нужно, прикоснуться, испортить, даже если никто не видит - все равно что в детстве разорить чужой "секретик" в дворовой земле.

Но курить-то приперло до сухости во рту, огонек дразнил.

Шаркал по больничному коридору в тапках битый час, подумал, был бы верующим, можно было бы помолиться и это была бы нелепая молитва "Пан бог, извините пожалуйста, что к вам обращаюся. У вас огонька не найдется? "

Может проснется и выйдет на лестницу кто курящий. Но нет, все спали.

Хотите верьте, хотите нет, но ровно в тот момент, как это подумал, споткнулся на отставшем куске линолеума, который торчал, как ласта, чуть не упал и балансируя, увидел за иконой коробок спичек. Сине-белый, стандартный с самолётиком-этажеркой на этикетке. Наверняка для этой лампадки и положили.

В кино в этот момент должно было разлиться по всему кадру хрустальное сияние в эффектах слоу-мо и "рыбьего глаза" и ангельский саундтрек детской капеллы "Аллилуйя! ". Рождественское чудо в середине лета. Обращение невера.

Ничего не было. Лампы под потолком жужжали.

Взял одну спичку, посмолил наконец-то на лестнице до фильтра, осторожно вернул коробок на место и зачем-то сказал "Спасибо", глядя на узловатый ствол пальмы с зелеными пыльными перьями.

Слышат или нет, не важно, "спасибо" не бывает в пустоту.

Вскоре выписали, не воссиял, не обратился, зажил по-прежнему.

Но если меня спросят, что такое чудо, я вспомню сине-белый коробок с самолетиком-этажеркой.

собой любуется, весь такой моднявый (это правда, что есть, то есть).

Но, как говорится, на все хорошее найдется противоядие. Этим ингредиентом явилась моя маман.

Она не по злобе своей, а от чистого сердца и от всей души покупает ему в подарок на праздник ботиночки - по тем временам супер-навороченная модель, с претензией на эксклюзив, НО совдеповского производства фабрики «Заря» или «Коммунар» или «Красный лапоть».

- Спасибо, оооочень нравится, всю жизнь мечтал... - лепечет благодарный зять, украдкой показывая кулак на мои хи-хи. Чмоки-чмоки... - Ну угодили...

Что возразить? Радуюсь ситуйэншэн.

Дальше интереснее. Чуйсвую пятой точкой, праздник удался. Точка не подвела, в дверном проеме кухни появляется батяня. Одежду на нем описывать не буду. Её не было, нет - её было очень мало: Семейные трусы и Один манжет от рубашки на запястье руки. Ну не смог он расстегнуть пуговички на рубахе и просто оторвал её.

- Я спать...? ...? ...? – утверждающе-вопрошающе констатирует для себя папа окончание банкета.

- Я домой! – молвил более уверенно, нарисовавшийся следом папин друг по празднику.

Виновники торжества расходятся по вышеозначенным адресам, а мы гостим далее по плану.

Через часик–другой, пора бы и честь знать - надо домой. Собираемся, одеваемся.

Я оделась, я обулась, я жду... В коридоре копошится и чертыхается мой муж. Что-то долго он одевается. В чем дело? А вот в чем: по всему холлу, как в ребусе перед моим взглядом вырисовывается загадка, типа угадай первую пару ботинок, которую обул папин друг и ушел домой - и подбери вторую пару, милостиво оставленную им для мужа.

Муж сосредоточенно угадывает свою пару. Для облегчения поиска он даже расставил попарно в ряд всю! обувь в коридоре. Нет, ни как не сходится – вот – ПРАВЫЙ есть, а левого именно его ботинка – нет!!! Зато есть другой одинокий ПРАВЫЙ скособоченный «тапочек» претендующий на гордое название зимнего мужского ботинка. Я уже в принципе начиная догадываться, что не подберет он нужную пару, не просто сползаю на пол или как многие пишут «стекаю», а тупо сажусь на корточки. Наблюдать. . .

Ну и где же апофеоз праздника? А вон он, опять в лице матушки, которая вполоборота въезжает в нестандартную ситуацию:

- Сыночка, я же тебе ботиночки подарила (как знала! ! ! )- обувай, они новенькие, тепленькие, модные, а то вон твои какие невзрачные и позорные.

Сыночка прикидывает в уме, что совсем почти не ношенным ботиночкам будет хана, а заодно представляет себя в обновке отечественного производителя фабрики «Заря» или «Коммунар» или «Красный лапоть». Скупая мужская слеза мелькает в его глазах.

- Не, мам, твои он оставит только на очень торжественные случаи, на выход, - вытирая слезы, пытаюсь избавить супруга от такой для него трагической участи, хрюкую я. - Дорогой, зачем мучиться, обувай, что есть, т. е. что осталось, как-нибудь до дома доберемся, – рискуя быть дома четвертованной и повешенной, а заодно и сожженной на медленном огне, но со слабой надеждой на продолжение шоу, добавляю я.

Не прокатило, пришлось вызволять (обменивать) туфлю в соседнем доме у папиного друга, вернее у его жены, которая на мою нижайшую просьбу восстановить справедливость с интересом разглядывая левый скособоченный сапожок своего мужа и опять же левый «невзрачно-позорный» ботиночек моего драгоценного супруга только и могла сказать:

- Хорошо, что мой по дороге их не потерял, а ведь мог, не впервой.