Женские истории #магазин

и удушающем их концептуальным маленьким черным платьем замаскированного китайского производства.

Я осторожно заглянула в кабинку.

Маньяка в пределах видимости не было.

Была наивная дама, убедившая себя в том, что сможет впихнуть свой 52-ый размер в узкую юбку-карандаш двумя размерами меньше.

И впихнула.

Но встал вопрос, как выпихнуться.

Юбка застряла намертво.

– Давайте позовем продавца, – предложила я, но дама, уже вся в слезах, взмолилась:

– Вы что?! Обвинят, что я испортила вещь! Вы вот тут потяните, она пойдет!

Я тянула в разных местах.

Она не шла.

Наше сопение и копошение не осталось незамеченным, и в кабинку ворвались две бдительные продавщицы, за ними маячил охранник.

Мне кажется, они тоже подумали о маньяке.

Возможно, ceксуальном.

Я объяснила, в чем проблема, и охранник заржал:

– Надо ждать, пока не похудеет!

Однако девицы, вопреки ожиданию, прониклись сочувствием к несчастной.

В следующие полчаса мы выслушали кучу добрых советов (вплоть до "намылить бока") от покупателей, остальных продавцов и даже от электрика, менявшего светильник в секции трикотажа, но прискакавшего на шум.

Коллективный разум – мощная вещь, и объединенными усилиями жертва была вызволена из удавьей юбочной хватки.

При спасательной операции никто, включая юбку, не пострадал.

Отпоив даму минералкой, самая активная девица сердито сказала:

– Женщина, зачем вы взяли этот размер, разве не видели, что вам мало?

А обессиленная дама вздохнула:

– Видела. Но я надеялась!

заслуженный человек, лауреат, орденоносец и вообще. Похоронив шефа, уволилась тайно влюбленная в него пятьдесят с лишним лет и потерявшая смысл жизни секретарь. Долго ли, коротко ли там у нас все происходило история не сохранила, но назначили на пост молодого директора. И не просто назначили, а путем прямых выборов с тайным голосованием коллектива в качестве эксперимента.

Без всякого руководящего опыта, обычный завлаб с научными амбициями и такой сложной темой докторской диссертации, что я ее не выговариваю.

Начал ученый руководить, а ему за это секретаршу на работу взяли. Прям как из карикатуры Крокодила на западный образ жизни. Ноги метра полтора, ум, образование, зеленые глаза с чайные блюдца, широкие пояса вместо юбок, блондинка. Такая красивая, что институтские мужики помоложе специально ходили в приемную приобщиться к прекрасному, как в Третьяковку, институтские дамы тоже шастали как в шубный магазин изъян какой-нибудь обнаружить. Сошлись, кстати, на том, что дура – дурой. Сидит, точеными наманикюренными пальчиками на клавиши пишмашинки «оливетти» жмет, кофе растворимый начальнику таскает, попой вертит и вся работа. Придя к такому выводу коллектив успокоился.

Начальник тоже на секретаря смотрел. Любой человек на нее бы в этом смысле внимание обратил, коли мужчина. Даже издалека. А тут вообще рядом трется, духами французскими пахнет. Он бы может быть и пристал, но что тормозило молодого директора – это те самые карикатуры из Крокодила, анекдоты шеф-секретарша и полузабыты моральный кодекс строителя коммунизма. Так что целых полгода никаких поползновений, кроме того, что в след посмотреть, когда документы принесет и случайно в вырез заглянуть по дороге в кабинет. Так бы наверное они и состарились, если бы не одно происшествие.

Принесли директору к вечеру какую-то научную хрень в виде статьи на рецензию. Настолько научную, что вообще одни дифференциальные уравнения с интегралами в области физической химии. Он эту хрень смотрит и не нравится ему работа. А чем не нравится с первого взгляда не понять, надо разбираться. Решил утром. Оставил работу на столе, положил сверху свой известный уже институту красно-синий карандаш и домой уехал.

Утром, как всегда на секретаря скрытно зыркнул и на место прошел. И видит, что оставленный им документ весь красными каракулями исчеркан. Как будто ребенок «неровной» рукой развлекался. Присмотрелся, вроде осмысленные каракули, неровные. Еще вник. Ба! Да от первоначальной идеи статьи вообще ничего не осталось, потому что ошибки, но ошибки исправлены и эти исправления открывают такие перспективы, что жутко становится за потенциального противника. Вызвал секретаршу и с гневным видом:

- Кто бумагу карандашом испортил? – ну как ребенка за рисунок на обоях.

А та покраснела хуже карандаша, посинела ничуть его не хуже и с вызовом:

- Ну, я! Нельзя же мимо такой вопиющей глупости проходить, а вы подписывать собирались! И вообще я кандидат наук, давно к вам на работу по этой теме хотела, только вакансий не было, кадры секретарем посоветовали, - и глазами блюдечными еще хлопает на мокром месте.

Шеф тут совершенно другим взглядом своего секретаря уничтожил и говорит, что вынужден ее уволить к чертовой матери. А она ему...

Не, я собственно при этом разговоре не присутствовал, врать не буду, хотя во встречах результатов той беседы из роддома участвовал два раза. Теперь у них кроме кучи совместных научных достижений, лауреатства и членкорства двое взрослых детей с внуками. А в гостиной на стене в строгой рамке висит увеличенная копия карикатуры из Крокодила, где иностранный буржуй пристает к ceксапильной секретарше.

шести тысяч девушек – это только с фотками и моей возрастной категории. Канал у меня был толстый, я листал эти анкеты тысячами до тех пор, пока не наткнулся наконец на девушку, в которую просто невозможно было не влюбиться. Я глядел на неё и понимал, что дальнейшие поиски прекращены навсегда. Мы обменялись телефонами и созвонились. Я влюбился в неё окончательно по первым нотам её голоса, если это ещё не произошло по фотке. У неё оказалась великолепная иномарка, у меня не было ни фига, в чём я не преминул сразу сознаться. Но девушку это не остановило – мы договорились о свидании. В один прекрасный вечер мы оказались в ресторанчике за маленьком столиком.

На этом сайте девушки выставляли свои лучшие фотки в самых выгодных ракурсах, и я подозревал, что во многих из них задействован ещё и фотошоп. А с этой девушкой получилось наоборот – как выяснилось, она выставила случайную мутную фотку, сделанную сотиком. В реальности она оказалась ослепительно красива, тонка и очень жива – таких ни один фотоаппарат нормально не поймает. По недоразумению я отхватил на этот вечер настоящую принцессу – в Америке таких на тротуаре не увидишь в принципе, их путь лежит от гаража в своём доме до очередного special

event или эксклюзивного магазина, где простые смертные отсутствуют, чтобы не увёл кто попало. А в России, оказывается, пожалуйста. Именно это и помогло мне расслабиться и не париться больше от смущения – эта девушка была явно не про меня. Но находиться с ней рядом было безотчётно счастливо. Этот единственный вечер у меня всё-таки был, и я им распорядился от души. Она смотрела на меня сияющими загадочными глазами, мы легко и весело разговаривали допоздна обо всём на свете, и к моему изумлению договорились ещё об одном свидании на следующий вечер, в кино на модном фильме. Этот фильм я вообще не помню – она была рядом совсем близко. Напоследок мы разговорились у неё в машине, и на прощанье я её вдруг поцеловал. Она жарко ответила. Дальнейшие минут десять были малоописуемы, по крайней мере для этого сайта. Наконец она вздохнула со словами «вот тюха-матюха» и повезла нас на дальнюю тёмную парковку на отшибе. С той ночи я понял – жизнь полна чудес, если хоть немножко шевелиться. С настоящими принцессами только одна проблема – я её до сих пор люблю, и никто мне больше не нужен…

Я попытался к ней подкатиться, но в конце концов услышал:

- Знаешь, мне не что-то хочется. Просто подержи меня в своих объятиях.

- ЧТО???

И она сказала самую ужасную фразу, которую только может услышать мужчина от своей любимой:

- Ну, правда, дорогой. Мне кажется, ты просто не улавливаешь мои женские эмоциональные потребности.

Я подумал: "С чего бы это она? ". В общем, в тот вечер так ничего и не получилось, мы просто заснули.

На следующий день мы отправились за покупками в одну известную фирму, которую я условно назову ЗУМ (здоровенный универсальный магазин). Мы с ней погуляли по разным отделам, она примерила три офигительно дорогих вечерних платья, но не могла понять, какое ей лучше всего подходит.

Я сказал, чтобы она взяла все три. Потом она отправилась искать туфли, которые сочетались бы с этими платьями, и я предложил ей взять по паре к каждому платью. По пути к кассе нам попался ювелирный отдел, и она подобрала себе пару сережек с бриллиантами. Знаете... я давно не видел ее настолько возбужденной. Видимо, она решила что я рехнулся - она решила спросить меня, как насчет вон того теннисного браслета - я-то знаю, что она и ракетки-то в руках никогда не держала. Ну, я и на это согласился. В общем, она едва ли не визжала от восторга, удовольствие у нее было прямо-таки физически-ceксуальным. Надо было видеть, как светилось ее лицо, когда она сказала:

- Ну, дорогой, мне кажется, что это все. Можно идти к кассе.

Я с трудом сдерживал себя, когда я произнес:

- Нет, дорогая, мне что-то не хочется.

Вот вы знаете, что значит выражение "спал с лица"? Вся вот эта гамма эмоций - непонятки, огорчение, возмущение, гнев... пробежала по лицу моей обожаемой.

- Ну, правда, дорогая. Я просто хочу, чтобы ты подержала в своих объятиях все вот это вот.

И когда она уже была готова наброситься меня и разорвать на тысячу маленьких клочков, я добавил:

- Мне кажется, что ты просто не улавливаешь мои мужские финансовые возможности. ..

Так что теперь примерно до 2014 года ceкса мне не светит!!! "...

проснулся вдруг ещё один интерес - к моему мужу. Вроде и ненавязчиво поначалу, но всё равно заметно. Она появлялась на нашем пути не только на площадке, но и в повседневной жизни - в магазине, по пути на работу (жили-то мы в одном районе) словом, везде. Вот такая красивая, одинокая, ждущая случая девица.

Я, видя всё это, пустила дело на самотёк. Ну, мается девушка дурью, чего ж ей мешать? Через некоторое время, увидев, что наряды соплеменницы становятся всё эротичнее, решила обновить и свой гардероб. Просто чтоб подойти и сказать ей: "Да не крутись рядом, не строй глазки моему мужу", - мне не позволяло воспитание. Я же леди!

В общем, день икс. На мне новая короткая юбочка, новые босоножки, макияж, — я целиком готова к войне. Бежим с мужем на работу. Краем глаза вижу её, идущую наперерез, пытаюсь провести сравнение, и, споткнувшись о бордюр, растягиваюсь на тротуаре. Мысленный итог неутешительный: разбита коленка, оторван каблук, выгляжу как... так себе выгляжу, словом.

Муж , даже не подозревающий о всей значимости ситуации, растерянно стоит рядом.

Благоухающая же фея притормаживает возле нас, стряхивает с себя невидимую пылинку и желает доброго утра! И улыбается при этом! Не мне, конечно улыбается, а кому - сами догадайтесь.

Тут во мне леди одномоментно гибнет, и я ей отвечаю - а иди-ка на йух! Бросив на меня оскорблённый взгляд, фея уходит. Муж, начиная прозревать, хохочет.

Двадцать лет уже прошло, а мне за ту потерю "ледийности" до сих пор стыдно.

Семёновны пенсия ? то да, одиннадцать тысяч.

Надежда Семёновна покупает в магазине пять-шесть десятков неимоверно грязных яиц. Тщательно моет, упаковывает в свежие коробочки и садится возле метро продавать, на принадлежащий только ей деревянный ящик из-под пива.

— Яичко домашнее, утром из-под курочки, только с электрички! — говорит она с ласковой и немного усталой улыбкой, ? Вкусное, полезное, каждый день потом брать будете.

— Откуда, говорите, яйцо? — спрашивает какой-нибудь особо дотошный покупатель.

— С Любани, сыночек, откуда ж ещё. Чисто у нас там, природа. Заводов нет, фабрик нет, вообще ничего нет.

— Да уж, экология! — одобрительно кивает собеседник, протягивая деньги.

Живёт Надежда Семёновна возле метро, в пятнадцати минутах неспешной стариковской ходьбы. Любань называет потому, что шестьдесят лет назад познала там таинство плотской любви, стало быть, не забудет, и завтра опять Любань упомянет. Хотя может и не в Любани дело было, поди всё упомни, но уж больно название к тому располагающее.

В магазине яйца по семьдесят за десяток, двенадцать рублей коробочка. Продажа по сто сорок. Коробочки иногда остаются на второй круг — некоторые покупают два-три яйца и несут их домой в прозрачных полиэтиленовых пакетах.

В хороший день, как выражается Надежда Семёновна, «выхлоп» получается рублей в триста. За месяц ? вторая пенсия. Но это только когда тепло, зимой-то вообще никак.

За место у метро раньше надо было платить парням в спортивных костюмах, затем ментам. Последние лет пять никто денег не требует.

— Я их всех пережила, — говорит на это Надежда Семёновна.

Она не из тех пожилых женщин, что костерят почем зря всё новое. Раздражают её только маркираторы и раздражают до бешенства. Когда-то яйца вообще не маркировали. Первые годы маркировку можно было смыть. Но потом появилась всякая каплеструйная мерзость, а то и лазерная, пропади оно пропадом. Всё больше птицефабрик обзаводились такой дрянью и всё труднее было найти яйца без маркировки. И вот настал день, грустный майский день, когда не нашлось ни одного подходящего яйца. Ни в ближнем магазине, ни в дальнем. Маркировку даже из-под грязи видно, а если ещё вымыть… Надежда Семёновна знала, что такое когда-нибудь случится, но никакого плана у неё не было. Ни А, ни Б. Поэтому она купила пять коробок, вымыла, упаковала и села продавать у метро.

Первую коробку взяли не глядя, кто-то из постоянных клиентов. Потом какая-то дама захотела два яйца и стала внимательно выбирать.

— Какие же это домашние, тут вон «Роскур» написано, женщина, вы что? Обманываете, что ли? — голос дамы становился всё громче. — Нормально так, сидит тут, торгует.

Вокруг Надежды Семёновны собрался народ.

— Покажь все яйца, все покажь! — потребовал упитанный мужичонка с обиженным лицом. - Эй, бабуся, руки убери! Во, и тут маркировка, и здесь! Ты чо, бабка, творишь-то? Чо молчишь? Молчит, такая…

Не поднимая глаз, Надежда Семёновна произнесла:

—Не всё так однозначно…

голову, а... сделай так, чтобы у тебя в компьютере все было нормально...»

Но в бытовых вопросах к родителям всегда стоит прислушаться, ведь это единственные люди, которые желают вам добра без всяких оговорок, а значит это ваша лишняя пара глаз, ушей, плюс дополнительный мозг... Стоит ли отказываться от лишней оперативной памяти?

В воскресенье я заехал в огромный торговый центр, чтобы купить кроссовки. Выбрал. Недешевые, но красивые и размер мой, походил вдоль зеркала... беру, заверните.

А надо сказать, что с обувью у меня не всегда завязываются дружеские отношения. Вроде бы ничего, а пару дней походишь, понимаешь, что не мои, но сдавать в магазин уже поздно. Вот время от времени и подогреваю своих товарищей новенькими кроссовками. В среднем у меня получается носить не больше одной из трех купленных пар... Плоскостопие только армейским кирзовым сапогам по барабану, а гражданская обувка штука капризная.

В понедельник в новых кроссах съездил на съемку, за целый день не присел ни разу и уже к обеду понял, что мои тапочки с каждой минутой становятся все более чужими... Ноги болели, как будто я робот, которого наскоро собрали кувалдой из бракованных деталей в конце квартала, года и тысячелетия...

Делать нечего, кроссы не из дешевых, хоть надежда слабая, но все же решил попытаться сдать обратно в магазин. Протер подошвы, вроде блестят как новые.

Продавец, прищурившись и целясь кроссовком в лампу:

- Нет, мы не можем их принять, они ношенные.

- Какие ношенные! ? Я вот только вчера по вашему магазину в них ходил, и дома по ковру!

- Вот посмотрите на эти резиновые пупырышки, а теперь на этот, видите как он стерся... ?

- Я Вас уверяю, что основное достоинство этих кроссовок, не в наличии пупырышка. Человек, который их купит, будет носить их долго и счастливо и умрет в один день, так и не узнав, что этот пупырышек был на миллиметр короче остальных...

Продавец злорадно ухмыльнулся и вкрадчиво сказал:

- Все понимаю и с радостью бы Вам помог, но... пупырышек...

Дальше спорить было бессмысленно, продавец явно наслаждался своей ролью хозяина положения.

Я шел мимо витрин, злобно откусывая большие куски мороженого и прикидывая в уме – кому же из друзей подарить эту ненавистную черную коробку... ?

Зазвонил телефон (мама)

- Сынок, ты почему вчера не зашел?

- Да... одно, другое...

- А что голос такой, что случилось?

- Ой, да ничего такого, ты все равно не поможешь...

- Быстро говори, я должна знать!

И я чтоб, еще больше не разволновать маму, вкратце пересказал свои обувные приключения.

Мама:

- У тебя с собой деньги есть на новые кроссовки?

- Деньги-то есть, но абсолютно нет настроения покупать еще одни!

И тут мама дала мне такой сногсшибательный совет, что я почувствовал себя начинающим шахматистом, которому подсказывает великий гроссмейстер...

Через двадцать минут продавец кроссовок получил от меня детский мат в три хода.

Ход 1) - Иду в другой спортивный магазин (в том же торговом центре) и покупаю точно такие же кроссовки.

Ход 2) - Через пять минут со свистом сдаю «старые» кроссовки без пупырышка в новый магазин...

Ход 3) – Возвращаюсь в первый магазин и обращаюсь к продавцу: «Я все-таки хочу видеть Вашего заведующего, надеюсь, он не такой ярый фанат резиновых пупырышков как Вы... »

Вышел строгий как Вий директор, сперва поднял веки на подошвы, потом еще более пристально посмотрел на своего продавца и сказал ему:

- Ты че больной? Какие тебе еще нужны пупырышки! ? Немедленно прими у человека возврат и извинись...

... Берегите и заботьтесь о своих стареньких процессорах, они вас никогда не подведут...